Вижу, что очень хотите спросить про Кульджу, но молчите. Хвалю за выдержку. Я не стал говорить при всех, не потому, что не доверяю своим офицерам, но просто считаю, что каждый должен знать в меру. Вам как моему заместителю могу сказать. По моему требованию в Сарыозек, командование перебросило дивизион бронеавтомобилей на всякий крайний случай, и он как видите, настал. Перед совещанием я отправил в Верный приказ капитану Кенигу принять командование над ним и скорым маршем через Жаркенд выдвигаться к Кульдже. 

Я очень надеюсь, что присутствие бронедивизиона в Сарыозеке большой сюрприз для всех наших недоброжелателей. И поэтому хочу, чтобы о его присутствии они узнали как можно позднее. Вот такие у нас дела.

  Бронедивизион в Верном. Значит, не стоит так сильно волноваться – обрадовался поручик.

  Боюсь, что не все так просто Константин. Очень меня настораживает деятельность господина Тухачевского. Уж больно ловко он оказался на посту командира бригады и так основательно настроил против нас уйгуров. Все вроде правильно сделал, а результат от его действий на руку только противнику.  

  Может простое совпадение. Всякое в жизни бывает – осторожно предположил поручик.

  Может и совпадение. Вот в этом мне и предстоит разобраться. И как можно скорее.

  Значит все таки через пустыню. Бросок на верблюдах к Аксу, да? – радостно спросил Рокоссовский.

  Значит через пустыню и к Аксу, но только на самолете.

  Как на самолете? Ведь это очень опасно!

  Ну, наша профессия постоянно связана с опасностью – улыбнулся Максимов – ну а если серьезно. Осинцев подсказал отличную идею двигаться вдоль русла реки. Первоначально я намеривался лететь сначала в Кашгар, а оттуда в Аксу и далее в Кульджу. Я уже отдал приказ о переброске в Аксу дополнительного запаса горючего и ремонтной бригады на случай поломки самолета.

  Но над пустыней ещё никто не летал.

  Значит, мы с господином Колодяжным будем первыми. Не беспокойтесь Константин. Главное добраться до Аксу, а оттуда хоть на лошадях, хоть на крыльях, я обязательно доберусь до Кульджи.     

  Тогда позвольте пожелать вам счастливой дороги, Алексей Михайлович.

  К черту – коротко ответил Максимов и энергично пожал руку своему заместителю.

С момента этого разговора прошло ровно три дня, когда к переправе через быстротекущие воды реки Или выехало два всадника. Косые лучи заходящего сентябрьского солнца щедро освещали их фигуры щедро покрытые дорожной пылью. Один из них низкорослый казах радостно указал концом нагайки на широкий брод и с достоинством произнес, обращаясь к своему спутнику:

  Как и обещал начальник, тот самый брод. Отсюда до Кульджи рукой подать.

  Благодарю тебя Косым, за твою помощь терпящему бедствие путнику. Недаром почтенный Ахмедкули назвал тебя лучшим проводником этих мест – говоривший смолк, и его рука скользнула в нагрудный карман, откуда он вытащил золотой николаевский червонец. – Думаю эта монета вполне приемлемая плата за твой труд Косым.

Казах радостно схватил золотой, но прежде чем спрятать его запазуху, прагматичный сын степей немедленно попробовал её на зуб, не фальшивая ли монета. Максимов, а это был он, с пониманием отнесся к подобному экзамену его денег. Он всегда был готов честно платить за любую оказанную ему услугу. Аэроплан Колодяжного не дотянул до Кульджи совсем немного и был вынужден совершить посадку прямо посреди степи. Оба авиатора остались живыми, чего нельзя было сказать о самолете. От сильного удара о землю у него оторвало одно из шасси, затем сломалось крыло и в довершении всего, аэроплан ткнулся носом в землю и встал на попа.

Колодяжный и Максимов только чудом не вылетели со своих мест, успев уцепиться за лямки ремней и поручни кабины.