Она достала мешочек и вытряхнула на ладонь миниатюрное кольцо. Оно было точной копией того, что показывал ей Руперт. Зубом десертной вилки девушка надавила на птичий глаз. Пружина распрямилась, и кольцо раскрылось, готовое образовать с другим таким же кольцом печатку. Удалось!

Теперь кольцо у нее. А что дальше?

Девушка подошла к окну и отдернула шторы. На востоке небо уже посветлело. Октавия раскрыла ладонь и посмотрела на круглый отпечаток, оставленный кольцом.

Неужели жизнь Руперта стоит этого кольца? Какое горе причинил Филипп мужу, если он решился поставить на карту жизнь?

Внезапно Октавии стало холодно, и только тут она осознала, что совершенно раздета. Алый отсвет торжества померк, и в душе разлилось холодное, серое марево. Девушка подобрала одежду и наскоро оделась. Когда Филипп обнаружит потерю кольца? Октавия полагала, что он не сразу направится домой. Сначала заглянет в какой-нибудь бордель и сорвет унижение и ярость на шлюхе. Но с рассветом, безусловно, постучится в ее дверь. Даже в кошмарном сне ему не придет в голову, что его драгоценность у Октавии. Скорее всего он попросит разрешения обыскать гостиную. Но постарается избежать встречи с самой Октавией.

Об этом ему беспокоиться не стоит. Еще до его прихода и Октавия, и кольцо окажутся в надежном месте. Через два часа, в семь поутру, ворота Ньюгейта откроют. и как только станут пускать посетителей, к Лорду Нику пожалует дама в вуали.

Октавия позвонила.

Через пятнадцать минут, заспанно моргая, появилась горничная Нелл; бедняжка еще не проснулась.

— Как вы рано поднялись, миледи. — Стараясь подавить зевоту, она поставила на стол поднос с горячим шоколадом и сладкими булочками.

— Прости, что разбудила. Но мне нужно уходить по делу. Приготовь дорожный костюм. — Октавия обмакнула булочку в шоколад. Бессонная ночь пробудила голод.

Шоколад и булочки ее подкрепили, а умывшись горячей водой, Октавия почувствовала, что и лицо выглядит свежее.

— Сказать мистеру Гриффину, что вам нужна карета, миледи? — Нелл собирала на затылке в узел каштановые волосы госпожи.

— Нет, я отправлюсь пешком. Подай мне черную шляпу с вуалью.

Горничная повиновалась, но едва смогла скрыть любопытство. Октавия опустила вуаль.

— Черный плащ, миледи?

— Спасибо. — И Октавия выскользнула из дома. Дверь за ней закрыл сам Гриффин, которого поднял с постели ранний вызов горничной. Проводив госпожу в утренний сумрак, он сел за завтрак. Принимать гостя тет-а-тет в отсутствие мужа, убегать ни свет ни заря, нарядившись, как на похороны, — нет, порядочные леди так не поступают. Гриффин был недоволен.

На углу Пиккадилли Октавия окликнула наемный экипаж и, приказав ехать в сторону Холборна, устроилась на самом краешке сиденья. Их швыряло и подбрасывало на неровном булыжнике, а на улицах в это время уже были слышны первые крики торговцев.

; Одной рукой Октавия судорожно держалась за ременную петлю у окна — она никак не могла расслабиться и устроиться на подушке поудобнее, — а в другой было заветное кольцо.

Глаза неотрывно следили за проплывающими за окном домами, словно отмечали путь. Октавия вдруг поняла, что шепотом подгоняет кучера. В один момент, когда ей почудилось, что он не туда свернул, девушка еле удержалась, чтобы не постучать в потолок. Но наконец показалась тюрьма.

— Леди, вы сюда желали? — с сомнением произнес извозчик, свесившись со своей верхотуры.

Она ничего не ответила, молча отдала положенную плату и поспешила к воротам. Привратник уперся глазами в вуаль.

— Вы к кому?

— К Лорду Нику.

— О, у этого джентльмена посетителей хоть отбавляй, — одобрительно буркнул он, отпирая ворота. — Вот только вчера заявилась целая куча. Послали за дюжиной бутылок и чашей для пунша.