С безутешным выражением лица девушка убрала еду, а Руперт снова принялся вышагивать по камере.

Да, с Эми он был терпеливее, чем с Октавией. Угрызения совести вновь вызвали в памяти обиду в ее золотисто-карих глазах, отчаянную мольбу в голосе.

Возможно, она никогда больше не вернется. И вряд ли ее за это можно винить. Господь Всемогущий! Я не в состоянии переносить свое бессилие ни минутой дольше.

Знакомые шаги Бена помогли Руперту справиться с охватившим его отчаянием. С Беном шел кто-то еще.

— Глянь-ка, Ник, кого я к тебе привел, — начал с порога наряженный в лучший воскресный сюртук и напудренный парик хозяин таверны. Его более элегантный спутник был одет в костюм из серого шелка, а косицу белого парика охватывала черная шелковая лента.

Профессия незнакомца была ясна Руперту еще до того, как Бен начал торжественно его представлять.

— Его честь мистер Сент-Джон Мортон, барристер[3].

— Мистер Мортон, — с поклоном приветствовал адвоката Руперт.

— Сэр, — поклонился в ответ тот и огляделся. — Вижу, друзья позаботились о ваших удобствах.

— Не жалуюсь.

— Они также наняли меня, чтобы вести ваше дело. Безусловно, я предпринимаю все, что в моих силах, чтобы отложить слушание, — добавил юрист как нечто само собой разумеющееся.

— Потому что ускорить его — значит ускорить мою казнь? — сухо осведомился Руперт.

— Дорогой сэр, не будем так говорить! — воскликнул барристер. — Никоим образом… никоим образом.

— Он прав, — решительно вступил Бен. — И ты знаешь, что и мисс права. Верно она говорит, что ты сдался, даже не начав сопротивления.

— Факты — вещь упрямая, — вздохнул Руперт. Барристер прокашлялся.

— Я хотел бы выяснить кое-какие детали вышеупомянутых фактов, Лорд Ник. Возможно, у вас есть другое имя? — Он вопросительно поднял брови. — Имя, как бы это сказать, не столь печально известное. Такое, что в меньшей степени разъярит судью.

— Нет, — холодно отозвался Руперт. — К сожалению, должен вас разочаровать, мистер Мортон. На процессе я буду выступать под именем Лорд Ник.

Адвокат, казалось, не на шутку огорчился.

— Как вам будет угодно. Но я решительно не советовал бы вам этого делать.

— Приму к сведению. Я высоко ценю ваше участие, но тем не менее не думаю, что наша беседа может оказаться полезной. К тому же я хотел бы закончить утренний туалет… — Ив подтверждение этих слов он погладил свой небритый подбородок.

Адвокат обескураженно посмотрел на него. Бен стоял с недовольным выражением лица. Если подсудимый отказывается от услуг защитника, вряд ли кто-нибудь еще сможет ему помочь.

Юрист вышел. Бен проводил его до двери и остановился. — Тебе составить компанию, Ник?

Руперт покачал головой.

— Сегодня, Бен, я могу составить хорошую компанию лишь дьяволу. Не думай, что я неблагодарный. Однако передай мистеру Мортону, что нечего оттягивать процесс. Я хочу поскорее со всем покончить.

— Какой прок так спешить. Ник? — посетовал Бен.

— Ненавижу неопределенность, — холодно улыбнулся Руперт.

Бон свирепо посмотрел на него, затем, пожав плечами, заспешил вслед за адвокатом.

Руперт бросился на кровать. Он лежал недвижимо, уставясь в оштукатуренный потолок. Если так продолжать, то он лишится всех своих друзей. Но почему они не понимают, что нет никакого смысла обманывать себя несбыточными надеждами. Его единственное утешение в том, чтобы принять неизбежное, и это смирение поможет встретить смерть спокойно и достойно. Поможет пережить потерю любви, которая стала частью его самого.

Может быть, если бы он принял эту любовь раньше, он бы забыл о мести и отдался счастью, которое в этом мире — он был абсолютно уверен — редко к кому приходит.