Мальчишки бросились врассыпную, довольные, что опасность миновала и все обошлось.

– Позвольте взглянуть на пострадавшего, – попросил Холмен. – Может быть, я смогу помочь.

Недалеко от автобуса, на краю кювета, сидел шофер, обеими руками держась за раненую голову. Приложив ко лбу окровавленный платок, он время от времени стонал, раскачиваясь взад и вперед. Стоявшие вокруг мальчики смотрели на него с беспокойством и любопытством.

– Ну, как вы себя чувствуете, мистер Ходжиз? – спросил учитель без всякого сочувствия.

– Хуже некуда, – тихо простонал водитель.

Учитель откашлялся, велел ученикам отойти подальше и не выходить на дорогу.

– Позвольте‑ка взглянуть на рану, мистер Ходжиз. Может быть, мы поможем вам.

Холмен нагнулся и попросил пострадавшего убрать со лба руку. Порез выглядел ужасно, но в действительности все было не так уж плохо.

Джон достал свой платок, приложил к ране и велел держать крепче.

– Думаю, ничего серьезного, но будет лучше, если мы отвезем вас в больницу, да побыстрее.

– Тут поблизости живет врач. Я думаю, он позаботится о мистере Ходжизе, – нетерпеливо сказал учитель. – Вопрос в том, как его туда доставить.

– Мы можем взять его с собой, а по пути заглянем в полицию. Они пришлют аварийку и новый автобус для мальчиков. Вы уверены, что с ними все в порядке?

– Совершенно уверен. Благодарю вас. Вы действительно очень любезны. Надеюсь, нам не придется долго ждать: этот сырой туман может повредить детям.

Пострадавшего Ходжиза усадили в машину.

– Мы из частного пансиона Редбрук‑Хаус, – объяснил учитель. – Это в Андовере. У нас, видите ли, была вылазка на природу. Погода прекрасная, в конце семестра с мальчишками никакого сладу, вот я и решил вывезти их на воздух. В толк не возьму, откуда этот туман.

Холмен с тревогой оглянулся вокруг; такого густого тумана он еще никогда не видел. Учитель продолжал:

– Конечно, родителям хотелось, чтобы я распустил мальчиков на каникулы из‑за землетрясения, но об этом не может быть и речи. Стихийные бедствия случаются редко, сказал я им, может быть, раз в жизни, и никакие нервы и капризы не заставят меня закрыть школу раньше времени. Конечно, некоторых родителей так и не удалось убедить.

Холмен улыбнулся про себя болтовне однорукого. Несгибаемые учителя старой закалки все еще процветали, несмотря на новую волну длинноволосых, либерально настроенных педагогов. Оба направления имели свои слабые и сильные стороны.

Подойдя к почти незаметной в густом тумане желтой машине, Джон увидел бледное лицо Кейси. Девушка тревожно следила за ним из‑за ветрового стекла. Она открыла дверь, словно хотела помочь попавшим в аварию.

– Нет, останься, не выходи! – закричал Холмен. Девушка озадаченно замерла.

– Закрой дверь, – добавил Джон более мягко.

Она послушалась, все еще не оправившись от изумления. Холмен открыл дверь с другой стороны, наклонил переднее сиденье и помог раненому шоферу протиснуться в глубь машины. Затем он обратился к учителю:

– На вашем месте я бы загнал ребят в автобус и закрыл бы все окна и двери.

– Это еще зачем? – спросил учитель.

– Хотя бы затем, что от тумана им никакой пользы. Постараюсь как можно быстрее прислать вам подмогу, так что сидите и ждите.

Джон сел в машину и включил зажигание. Прежде чем захлопнуть дверь, он повторил свой совет:

– Не выпускайте их из автобуса и закройте окна.