Грейс продолжала говорить, но Томас не слушал ее. Ему требовалось время, чтобы подумать. Нужно было выйти на воздух, обдумать и пересмотреть все, что он знал, в новом свете. Питт встал. Он понимал, что прерывает ее речь, но другого выхода не было.

— Вы необычайно помогли мне, леди Дилбридж. Я очень вам благодарен.

Одарив ее очаровательной улыбкой и оставив несколько испуганной, он вылетел в холл и оттуда через парадную дверь — наружу. Фалды его пальто развевались. Сбегая по лестнице, Томас миновал служанку, стоящую на ступенях с метлой у плеча, подобно гвардейцу с ружьем.

В самом разгаре длинной, жаркой, напряженной недели Шарлотта объявила Томасу, что Эмили устраивает званый вечер. Питт не знал никаких подробностей, за исключением того, что это событие произойдет после полудня и что она приглашена. Сам он был озабочен ожиданием вестей из Парижа о Поле Аларике. Также его внимание занимало множество деталей о личной жизни обитателей Парагон-уок, которые понемногу собирал он сам и его помощник Форбс. Томас повел расследование в новом направлении — в свете новых предположений Дилбриджей. Из всего услышанного Питт мог заключить, что отношения между жителями квартала были гораздо более сложными, чем это казалось вначале. Фредди Дилбридж пользовался дурной славой. На его разгульных званых вечерах должно было происходить что-то тайное и, очевидно, волнующее для тех, кто принимал в них участие. Там неоднократно выказывал свой буйный характер Диггори Нэш. Там было много разговоров о Халламе Кэйли, особенно после смерти его жены. Но Питт еще не отделил намеренную ложь от фантазий рассказчика и уж совсем не мог определить, насколько правдивы все эти рассказы. Очевидно, что Джордж имел все основания скрывать свои похождения от слуг, хотя, вне всяких сомнений, его увлекала интрижка с Селеной, которая всеми силами потворствовала ему. Этот казус сильно ранил бы Эмили, если бы она узнала о нем. В общем, если во всех этих пересудах было что-то, кроме желания очернить Поля Аларика, никто не хотел об этом говорить.

Томас многое дал бы, чтобы вывести на чистую воду Афтона Нэша — очень уж этот тип был ему неприятен. Однако, хотя ни одна из служанок не чувствовала к нему большой симпатии, не было ни малейшего намека, что он приставал хотя бы к одной из них.

Что касается самого Фулберта, о нем ходили всякие слухи и предположения, но со времени его исчезновения даже упоминание его имени приводило к такой всеобщей истерии, что Питт не мог понять, чему верить. Весь квартал бурлил, как котел, наполненный до краев больным воображением. Утомляющая ежедневная монотонность здешней жизни, неизменной от рождения до смерти, оживлялась лишь тривиальными любовными похождениями и смешными историями, которыми юные служанки обменивались в своих тесных спальнях на чердаке, когда заканчивался длинный рабочий день. Теперь же убийцы и похотливые соблазнители, казалось, таились в каждом темном углу, а в умах людей тесно переплелись страх, желание и фантазии.

Питт не ожидал, что Шарлотта узнает что-то значимое на званом вечере у Эмили. Он был убежден, что разгадку убийств следует искать где-то в нижних слоях общества, недосягаемых для Шарлотты или Эмили. Поэтому Томас пожелал жене лишь хорошо развлечься, а также строго наказал ей, чтобы она ни во что не вмешивалась, не пыталась расспрашивать или делать замечания, которые выходили бы за рамки простой светской болтовни.