|
- Итак, ты сегодня разговаривал с собакой? - Да. Это как-то смущает... - Она хорошенькая? - Это кобель. И безобразный. - Дурачок, я имею в виду хозяйку. - Ты знаешь, что я никогда не говорю о делах, Джилл. - Но ты же сам сказал мне насчет собаки. Я только хочу знать, хорошенькая она или нет. В смысле - хозяйка. - Ну... и да, и нет. - Он сделал неопределенный жест. - Знаешь... - Повторить то же самое, - сказала она официанту, внезапно возникшему из смежного озера тьмы. Он наклонился и столь же быстро исчез. - Пропадают мои добрые намерения, - вздохнул Рэндер. - Посмотрим, как тебя будет обследовать пьяный дурак - вот и все, что я могу сказать. - Ты быстро протрезвеешь. Ты всегда так. Клятва Гиппократа и все такое... Он фыркнул и посмотрел на часы. - Завтра я должен быть в Коннектикуте. Забрать Пита из этой проклятой школы. Джилл вздохнула. Она уже устала от этой темы. - Мне кажется, ты слишком уж нянчишься с ним. Любой парнишка может сломать ногу. Это издержки роста. И школа не виновата, что такие вещи случаются. - К дьяволу! - прорычал Рэндер, беря свою темную выпивку с темного подноса, принесенного темным человеком. - Если они не могут хорошо работать, я найду тех, кто может! Она пожала плечами. - Ты - босс. А я знаю только то, о чем читаю в газетах. И все-таки ты сидишь в Давосе, хотя знаешь, что в Сент-Морисе встретил бы лучшее общество. - Мы же собирались прокатиться, верно? Я предпочел прокатиться в Давос. - Значит, я не каждый вечер выигрываю? Он погладил ее по руке. - Со мной ты всегда в выигрыше, милочка. Они вышли, закурили и держались за руки, пока люди расходились с танцевальной площадки и снова тянулись к своим крохотным столикам, а цвета кружились, окрашивая облака дыма от цвета ада до солнечного восхода и обратно, и барабан ухнул: бом! Чира-чира! - О, Чарли, они опять идут сюда! *** Небо было чистое, как кристалл. Дороги чистые. Снегопад прекратился. Джилл сонно дышала. С-7 несся по городским мостам. Если бы Рэндер сидел спокойно, он убедил бы себя, что пьяно только его тело, но как только он поворачивал голову, мир вокруг начинал танцевать. И тогда он воображал себя спящим и Конструктором всего этого. В какой-то миг это было правдой. Он улыбнулся, погружаясь в дремоту. Но в следующий миг он проснулся и уже не улыбался. Вселенная взяла реванш за его самонадеянность. За один миг триумфа над беспомощностью, которой он хотел помочь, он снова должен был заплатить видением дна озера. И когда он опять двинулся к гибели на дне мира - как пловец, как неспособный говорить, он слышал откуда-то с высоты над Землей вой Волка Фенриса, готовящегося пожрать Луну. И услышав, он понял, что вой этот так же похож на трубный глас правосудия, как дама рядом похожа на Луну. В каждой малости. Во всех отношениях. И его охватил страх. Глава 3 Он был собакой. Он выехал за город сам. По виду - крупная немецкая овчарка, если не считать головы - он сидел на переднем сиденьи, смотрел в окно на другие кары и на все, что видел вокруг. |
