Они станут раскручивать дело, арестуют или убьют причастных, освободят наивную молодёжь, но не допустят проведение нелегальных операций.
— Ну, и чего притихли? Сказать, наворотили дел — несправедливо, но влипнуть в такое и… В общем, надо ещё раз как следует обрыть всё в округе. Я и до того чувствовал, что что-то не так, а теперь уверен: где-то мы ещё не искали или чего-то не заметили, — вставая, заключил Стас.
Следующие несколько часов прошли в обшаривании каждого закутка на территории клиники, но на пепелище при всём желании ничего нового найти не удалось. В надвигающихся сумерках все вновь собрались возле костра, где вовсю бурлил котелок.
— Вкуснотища… и вообще романтика, — принюхалась к аппетитным запахам ухи Юля.
— Это не какая-нибудь покупная тухлятинка. Ребята с утра наловили, — похвастал старлей.
Никто не разговаривал, но и не сидел, ожидая, пока подадут всё готовенькое. Кто-то молча метнулся за хлебом, кто-то разливал по только что принесённым мискам дымящееся варево. Тут же на столе материализовались семисотка коньяка и запивка для непривыкшей к таким напиткам Юли. И только после того, как все заняли свои места и разлили по первой, Стас приподнял свой пластиковый стаканчик и толкнул речь:
— Не скрою: глупо и обидно, что вы не доверились нам раньше, но теперь ничего не поделаешь. На территории если и было что-то интересное, то это уже подчистили перед пожаром. Не спрашивайте: кто и как? На этот вопрос у меня, как и у вас, ответа — нет. Завтра перепрочешем округу, благо, с утра времени будет больше. И тут уж особое внимание должны уделить именно вновь прибывшие, — он взглянул на Колю с Юлей. — У вас взгляд ещё не замылился. Может, что и приметите. Ладно, ухнем! — он, не чокаясь, залпом выпил и взялся за ложку. — Уха остывает, налегайте и спать. Раньше начнём, больше успеем.
— Так мы пока в город… — начала Юля.
— Сбрендили, что ли — в город? Да ещё и выпив, — уставился на неё Василий. — Ах да… — он усмехнулся, глядя на зябко потирающую плечи Юлю. — Забыл сказать: ночевать будем здесь. Там у входа стоит наш домик на колёсах. В нём и в минус тридцать тепло, и всё необходимое имеется.
— Хорошо всё-таки полиция живёт, — не удержался от комментария и Коля.
— А кто тебе сказал, что здесь все сплошь сотрудники органов? — удивился старлей.
— Ну, так это… вы вместе учились… да и сейчас на всякие захваты вместе носитесь…
— Так-то оно так, — закивал южанин. — Да только судьба развела нас. Кто-то в органах, кто-то в ОМОНе, а кой у кого свой бизнес.
— Ага, и предприниматель носится с вами, рискуя своей шкурой? — усмехнулся Коля.
— Ну, не он один рискует. У одного сыскное агентство, а у другого охранное. Порой и нам для них приходится шкуркой рисковать. Так баш на баш.
Какое-то время были слышны только стук ложек и где-то вдали куковавшая кукушка, затем, слегка насытившись, они начали уточнять детали странных событий, произошедших в последние годы, свидетелями и участниками которых вынужденно стали молодые люди. Тем для обсуждений хватало, и в итоге — ужин затянулся.
На столе, как по волшебству, словно из ниоткуда, появлялась бутылка за бутылкой. «Боевики», выпив, всего лишь расслабились, а вот виновников заварушки развезло настолько, что наутро они даже не смогли припомнить: каким образом очутились в вагончике.
Проснулись все на удивление рано. Вопреки ожиданиям, никакого похмелья не ощущалось. Что было тому причиной — неведомо. То ли предчувствие обнаружения чего-то весьма существенного, вызывающее едва сдерживаемое желание продолжить поиск, то ли благотворное влияние напоенного хвойным запахом чистого воздуха. |