|
Ты не жалеешь, что заплатил самим собой? Если все вернуть назад, ты уверен, что и сейчас поступил бы так же? Некоторые задачи не имеют хорошего решения. Беда в том, что их все равно надо решать. Минус 28 часов Элен сдвинула панель подвесного потолка, и сверху посыпалась тяжелая пыль. — Вот же черт... Так хорошо, нет?.. — прошептала она. — Левее, мисс Лаур, — ответили в динамике. — Почему левее? Только что было “правее”. — А теперь левее, — невозмутимо произнес абонент. — Фикус нас не интересует. Элен обернулась в конец коридора — там маячила кадка с каким-то невнятным растением. В мертвой зоне под тремя погасшими плафонами. И как они разглядели? .. Она снова приподняла панель и шевельнула камеру. — Так лучше? — Превосходно. Чуть правее. Элен тихо рассмеялась. — Давайте я исполню стриптиз, и вы от меня отвяжетесь... — Продолжайте работать, пожалуйста. — Почему бы вам не кинуть картинку на мой терминал? Я сама все настрою, без ваших “лево-право”. — Не отвлекайтесь, мисс Лаур. Фикус мы уже не видим, и это хорошо. Но у нас пропала часть коридора. Это, как вы понимаете, плохо. Она длинно вздохнула и задрала голову к потолку. Кадка под ногами — пара к той, что стояла в тени, — раскачивалась и грозилась усыпать пол землей. За ближней дверью бормотал монитор — жильцы смотрели ночной выпуск новостей. Из соседней квартиры тоже неслись какие-то звуки, — Элен не прислушивалась. Эти не выйдут, она чувствовала. Вот лифты ее смущали больше. Народ возвращался домой с воскресных гулянок, и вероятность того, что кто-нибудь появится на этаже, была достаточно высокой. Элен могла бы ее просчитать, но голос в микродинамике все время сбивал с толку. А еще, конечно, отвлекали собственные мысли. Элен с ее способностями была идеальным консультантом-аналитиком. На эту должность она и устраивалась. Этим она и занималась. Однако в Компании быстро выяснили, что ей можно дать любое поручение — и оно будет выполнено. С двадцать пятой попытки или со сто двадцать пятой — какая разница, если все осечки, сколько бы их ни случилось, останутся у Элен в воображении. Методом простого перебора она найдет идеальный вариант. Она никогда еще не проваливала заданий. — Замечательно, — сказали в динамике. — Можете уходить. Пристроив панель на место, Элен отогнула планку так, чтобы та держала пенотиловый квадрат хорошо, но недолго. Около пяти минут. Потом панель провиснет, и камера, свалившись, откатится в тень, за фикус. Утром ее найдет уборщик, лохматый верзила в джинсовом комбинезоне. Он кинет черный карандаш в ведро, но прежде — понюхает, хмыкнет и сломает пополам. Загадочная славянская натура... Элен не боялась Альберта, не боялась она и местной полиции. Она это сделала, исходя из других соображений. Так будет лучше — шепнул ей форвертс, а с ним она никогда не спорила. Над лифтом раздалось мелодичное “ку-ку”, и на площадке появился какой-то мужчина. Проворонила... Упустила самое очевидное. Жилец, в меру нетрезвый, остановился на пересечении двух длинных проходов и направился в ее сторону. Если что-то и совпадет, то настолько некстати, что хуже не придумаешь. |
