|
.. Простите, но... — Восемь секунд!!! — заорал Тиль. — Стреляй, колода! Выгони их с дороги!!! Сирена в голове тут же умолкла. Теперь все будет иначе. Совсем не так, как раньше. То, что он принял за облегчение, оказалось пустотой, и в этой пустоте зазвучал второй голос, чистый и ясный. Эту историю замять не удастся. Тиль Хаген станет героем. Ненадолго. Потом его возьмут в оборот. Да, для Тиля Хагена, свободного человека, это конец... Еще не поздно отменить. Сказать охраннику, что это розыгрыш, выплатить премию, отправить в отпуск и тихонько уволить. Да, пожалуй... Если он все же начнет трепаться, можно подставить его под несчастный случай. Это пара пустяков. Да, это легко. Неплохой вариант. Пока Гундарс не достал пистолет, это всего лишь чудачество. Гундарс достал пистолет и задрал голову к непроницаемым окнам офиса. И даже сейчас еще не поздно. Можно отменить. И спокойно жить дальше. Как все нормальные люди. — Да... — прошептал Тиль. — Жить, как все. Спокойно. Перед глазами запрыгали ломаные линии. Вот о чем предупреждал форвертс. С самого начала он твердил только об этом: о крупной ошибке. Возможно, о самой крупной из всех, которые Тилю приходилось совершать. Он стиснул в руке терминал. — Гундарс, я приказываю. Стреляй. Ты погубил себя. — Стреляй, — повторил он. Охранник отчаянно выругался и нажал на спуск. Мощная “беретта ПП” грохнула так, что в радиусе ста метров оцепенели все. Гундарс выстрелил еще раз, и народ бросился врассыпную — подальше от психа с пистолетом, прочь с перекрестка, на который спустя мгновение рухнуло спикировавшее из-за дома аэротакси. Тиль с печалью смотрел на улицу. Внизу мелькали вспышки — в каждом кадре оставались обломки вертолета, перепуганные дети и белобрысый мужик с черной “береттой”, завороженно глядящий на окна своего шефа. Что ж, выбор сделан. Теперь — уходить. Быстро. — Заткнись! — крикнул Тиль. В кабинет влетела ошарашенная секретарша. — Герр Хаген, вы видели?.. Там, снаружи. Это кошмар!.. И наш Гундарс, он... мне показалось, у него... — Прощальный поцелуй, — выдавил Тиль. — Что?.. — Прощальный поцелуй, так они называют эту модель “беретты”. Ступай, ты мне пока не нужна. Да!.. — Он распахнул дверцы бара и пригладил затылок. — Если кто-нибудь спросит... Несколько дней меня не будет, я собираюсь в Дюссельдорф. Ее, конечно, спросят. В два часа ночи поднимут с постели и спросят — когда убедятся, что Гундарс действовал не сам. А завтра в мэрии Дюссельдорфа зафиксируют рекордный наплыв туристов. Вскоре охотники за сенсациями остынут и разъедутся. Но в Дюссельдорфе окажутся и те, кому сенсации как раз не нужны. Они будут его искать. Всегда и везде. И когда-нибудь обязательно найдут. Выпроводив секретаршу, он открыл бутылку коллекционного армянского коньяка и налил до краев. Проглотил махом, как это делали в Восточной Европе, и налил еще. Домой он не поехал. Гнал машину, пока не сели батареи. Рядом была станция зарядки, но автомат принимал только карточки, и дальше Тиль шел пешком. Потом ему попалось такси, потом вертолет, потом снова автомобиль. Платил наличными. |
