Я нахмурилась:

— Что Люцифера?

— Anima. По-итальянски это означает «Кровь Люцифера». Акваманил — один из трех предметов, известных как «Орудия Ваала»[7].

Это могло означать очень многое или ничего — средневековые люди обожали давать вполне невинным предметам громкие имена, чтобы увеличить их ценность. Внезапно у меня мелькнула кошмарная мысль:

— А это что, твоя… семейная реликвия? Дрейк приподнял брови.

— У него зеленые глаза, как у тебя. Я подумала, может, кто-то распродавал фамильные драгоценности и… Ну ладно, не важно.

Я почувствовала себя ужасно глупо, произнеся эти слова, но невольно отметила, что я слишком продвинулась с сегодняшнего утра, когда понятия не имела, что такие существа, как драконы, есть на самом деле.

Дрейк откинулся на спинку стула, поглаживая кончиками пальцев бокал. Это движение, как ни странно, показалось мне эротичным, отчего я заерзала на стуле. Я отпила еще «вина», готовясь к новому ожогу.

— Что тебе известно о драконах?

— Это огромные чешуйчатые четвероногие твари, которые раньше терроризировали деревушки, пока в качестве откупа им не предлагали девственницу.

Мой собеседник снова ухмыльнулся:

— Мне ужасно не хватает девственниц.

Я испытала сильное искушение дать ему пинка.

Он ухмыльнулся еще шире, но глаза его оставались серьезными — очередное предупреждение об опасности.

— Самое важное, что ты должна знать о драконах, — это то, что они защищают свою собственность. Дракон никогда, ни при каких условиях не расстанется со своими сокровищами.

— «Никогда» — слишком бескомпромиссное слово, — произнесла я, и сердце у меня упало.

Я понимала, что вырвать акваманил у Дрейка будет нелегко, но взгляд его дал мне понять, что это окажется гораздо труднее, чем я ожидала.

— А я еще более бескомпромиссный, — произнес он, и в глазах его заплясали искорки смеха.

Я сделала глубокий вдох, чтобы подавить охватившее меня желание врезать ему в упрямую, но сексуальную челюсть.

— Раз уж мы заговорили об упрямых людях… и о драконах — кем бы ты там ни был… давай немножко побеседуем о том, что ты делал в квартире мадам Довиль. Я знаю, что история насчет Интерпола — полная брехня, так что не трудись повторять ее.

— Я действительно работал в Интерполе некоторое время. По-моему, им не понравилось, что я пользовался их возможностями для приобретения редких произведений искусства.

Я вопросительно уставилась на него. Дрейк отмахнулся от моего безмолвного вопроса, как будто тот не имел никакого значения.

— Они не смогли это доказать, но когда тебя подозревают в международном воровстве, отмыться бывает трудно.

— Само собой. Это ты нарисовал Круг Астарота?

— А зачем бы мне его рисовать? — сказал он, избегая ответа. — Что тебе сказали в полиции?

Я улыбнулась. Теперь пришла моя очередь. Он с помощью провокационных вопросов отвлекал меня, когда я пыталась выудить у него информацию, но я тоже умела играть в эту игру.

— Немногое. Так ты нарисовал круг? Он помрачнел.

— Если я сам не знал, открыт он или замкнут, как я мог, по-твоему, нарисовать его? Что случилось с демоном, который был вызван с помощью этого круга?

Услышав, как он снова уходит от ответа, я стерла еще несколько слоев зубной эмали.

— Понятия не имею.