В коме!.. — эхом отозвалось в голове Вивьен. Господи, пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Помоги ему выкарабкаться из этого состояния! «…Самый опасный момент миновал». Что это значит? Будет ли он ходить? Вернется ли к нормальной жизни? Если бы не мистер Бернингтон, она так ничего никогда и не узнала б… И не подозревала даже, что неделю назад он находился на грани смерти. Господи! Помоги нам!

В восемь вечера Вивьен уже летела в самолете над океаном. Перед отъездом она позвонила Маре. Несчастная женщина, услышав ее голос, разрыдалась. Эти тридцать секунд явились для Вивьен самыми страшными мгновениями жизни. Успокоившись, Мара сообщила, что с того самого момента, как ей позвонил мистер Бернингтон, состояние Альфредо не изменилось ни в лучшую, ни в худшую сторону.

— У него тяжелое сотрясение мозга и сломаны ноги, — сказала она, продолжая плакать. Были и внутренние повреждения, но, по словам врачей, теперь они не представляют большой опасности. Состояние Альфредо по-прежнему тяжелое, и никто не может дать никаких гарантий…

Перелет через океан и езда на такси до частной больницы на окраине Рима навсегда остались в памяти Вивьен мучительной пыткой.

Она не признавала и отвергала этого мужчину с первого дня их знакомства, отказывалась доверять ему и не удивилась бы, если после последнего разговора в Нью-Йорке он не захотел бы больше видеть ее. Однако Альфредо повел себя иначе. Мара подтвердила намек мистера Бернингтона: в то страшное утро перед Рождеством он направлялся к ней!

Неужели она не чувствовала, отказывая ему, что не сможет без него существовать? Ведь если бы ее любимому суждено было погибнуть в той жуткой аварии, для нее жизнь тут же потеряла бы всякий смысл.

Вивьен проклинала себя и винила во всем. Ничего не случилось бы, если б она не отвергла его две недели назад. Все должно было сложиться совсем по-другому…

Что, если он не захочет больше встречаться со мной? Вдруг, очнувшись, он возненавидел меня? — замирая от ужаса, размышляла Вивьен. Ей все еще не верилось, что такой человек, как Альфредо, способен долго сохранять свою любовь к ней. Но сейчас, когда над его жизнью нависла угроза смерти, она больше не хотела думать об этом.

Приехав в больницу, Вивьен с удивлением обнаружила, что ее ожидают, и мысленно поблагодарила заботливую Мару. Приветливая медсестра с ухоженным лицом провела ее по длинным коридорам, застеленным ковровыми дорожками к палате Альфредо. У двери ее встретила Анита. Она сидела, устало опустив плечи, на длинной скамье у коридорной стены, но, увидев Вивьен, тут же поднялась, сделала шаг навстречу и крепко обняла ее.

— Как я рада, что ты приехала, Вивьен! Мы все рады. Мама с папой ушли домой. Вымотались. А я осталась, чтобы встретить тебя.

— Спасибо! — Она знала, что не заслуживала ничего подобного. — Как он?

— Уже пришел в сознание. А это самое главное. Много спит, но, когда просыпается, узнает нас всех. А вот его ноги… Врачи говорят, ему потребуется время. А там будет видно. Быть может, будет хромать…

— О, Анита! — Ей не хватало воздуха, сердце стонало и рвалось на части, но это не имело значения. Она мечтала об одном: поскорее очутиться рядом с ним. — Он… знает, что я приеду?

Анита взглянула ей в глаза и медленно покачала головой.

— Мы решили не торопить события.

Вивьен все поняла. Они боялись, что она передумает.

— Я могу зайти к нему?

— Конечно! — воскликнула Анита.