Митрофан Митрофаныч, в быту Митрофаныч, простите за тавтологию, растерянно потер подбородок. Магов в деревне отродясь не водилось. В ближайшей деревне, находящийся всего в четырех часах пути через лес, тоже. А колдун где-то завелся!

Вот только пара вдовушек имелось, одна древняя старуха Аглая, прожившая всю жизнь в деревне, похоронила своего старика в прошлом году, имела полный двор детей и внуков. Вторая — Мирослава, женщина в самом соку (и сорока еще не было), вполне могла тайно пригреть пришлого мужика. Тем более, что дочь в прошлом году в «Чистово» засватали и кукует баба теперь одна.

— Так не пойдешь же по сараям и подполу шуршать?! Вредная баба и может и сгоряча сковородой огреть! А уж если не найдешь никого, то совсем разъярится! — высказал последнюю мысль староста вслух.

— К какой это бабе ты собрался?!

За спиной, подозрительно прищурившись, застыла жена Митрофаныча. Мужа она справедливо ревновала, прекрасно понимая, что рукастый мужик в каждом дворе нужен. А если он еще и при власти, да уважением пользуется, то все, пиши пропало. Каждая увести норовит!

— Так это к вдовушке нашей, — с расстройства не увидал надвигающейся бури староста.

— Что?! — мгновенно пришла в негодование жена. — И это ты мне так спокойно говоришь!

Прилетевшая на голову сковорода отправила мужика отдыхать под стол. Но и староста был не лыком шит, к подобному проявлению любви уже успел привыкнуть.

— Фаечка, ты меня неправильно поняла! — завыл из-под стола мужик.

— Да?! — озадачилась супруга, все, наверное, намного хуже. Ходит, небось, к ней не первый год. Не зря дочь ее в другую деревню увезли, хотя и у нас парней молодых предостаточно, а хозяйство у Мирославы добротное.

— Да! — обрадовался староста под столом, о выводах жены не подозревая.

Уходит! Четко осознала женщина, после стольких лет идеальной семейной жизни на другую бабу позарился!

— Навострился, значит! — заорала супруга, в сердцах, треснув сковородой по столу.

Мужик ойкнул и живо переместился ближе к середине своего добротного дубового укрытия, осознав наконец размер постигшего его несчастья. Севшую на коня ревности супругу просто так не успокоишь.

— Фаечка, о чем ты? Как я у Мирославы обыск проводить буду?

— Обыск? — Озадачилась женщина.

— Да, вот смотри, — решился вылезти с другого конца стола староста. — Пришлых нет, а колдун есть. А кто может тайно мужика спрятать? У других полные дворы ребятни, слухи бы уже давно по деревни пошли.

«То есть не уходит!» — облегченно выдохнула женщина.

— Так следователи прибудут, вот пусть они и проводят, этот, как его — обыск! — нашла выход из ситуации супруга.

— Дура ты, женщина, — сел на лавку староста, потирая ушибленную голову. — А если никого не найдут? Что скажут? Что из своих кого-то покрываю?

— У нас в семье колдунов нет!

— Это я знаю, вот только столичным следователям этого не докажешь. Схватят первого попавшегося и утащат. Думаешь, охота хлыщам в деревне сидеть?

— У нас воздух хороший, — возразила супруга.

— У нас трактир один, ни номеров, не рестораций нет. Вот и будут они искать — кого побыстрее упечь за решетку и вернуться к красивой жизни.

— Какой ты умный, Митрофанушка, — протянула супруга. — Пойдем в дом, я тебе компресс на голову положу.

И поволокла супруга в хату, а то вдруг его понесет на ночь глядя под окнами у Мирославы сидеть. Разведку проводить.

Глава 2

Напарник опаздывал, я стояла у главных ворот управления уже битый час и ожидала медведя.