Он наконец отошел от окна и повернулся к ней.

Глядя на его бесстрастное лицо, трудно было поверить, что сказанные слова произнесены им.

— Видит Бог, я к этому не стремился. Я убеждал себя, что слишком хорошо знаком мне тот тип женщин, к которому ты принадлежишь, что ты такая же смазливая лгунья как моя мать, как Трейси, как сотни женщин, которых я узнал и презирал. Лгуньи, потребительницы, предательницы. Я говорил тебе, что предпочитаю женщин откровенно эгоистичных, и это правда. Я хоть знал, с кем имею дело, и это устраивало обе стороны.

— Но такие женщины убивают надежду на любовь, Уолтер. — Мелани трудно было говорить, в горле стоял ком.

Он мрачно кивнул.

— Вот именно. Любовь не для меня, говорил я себе. Любовь у таких, как Анжела, Рональд… как Кэрол.

Мелани смахнула горючие слезы.

— Я понимаю тебя, — тихо сказала она. — Я тоже так думала. Не ожидала, что полюблю.

— Поэтому и решила выйти за Рональда?

— Да. Я отказалась от надежды на что-то большее, пока…

— Пока… что?

Мелани беспокойно отошла подальше от него.

— Пока ты… пока мы…

— Пока мы? Ты сказала «мы», Мелани? — Он прищурился, словно пытаясь скрыть выражение глаз. — Ты хочешь сказать, что полюбила меня?

Она открыто взглянула на него через плечо, готовая встретить презрительный выпад.

— Да. Смешно, правда? Я не смогла заставить себя полюбить мужчину, который обожал меня, и полюбила того, кто меня презирал.

— Презирал тебя? — В тот же миг он оказался за ее спиной, обхватил за плечи и прижал к себе. Она почувствовала биение его сердца.

— О, Мелани, любимая!.. Ты, правда не поняла, что я люблю тебя? Даже той ночью?

Мелани обернулась к нему, глаза ее были широко распахнуты. Приступ странной лихорадки жарким крылом опалил ее тело, лицо…

— Ты любишь меня? — тупо повторила она. — Ты и вправду любишь меня?

— Люблю. — Он улыбнулся. — Безрассудно люблю. — Он взял в ладони ее лицо. — Безумно и до сегодняшнего дня безнадежно.

— Но ты никогда не говорил…

— Как я мог? Очень долго я и сам этого не понимал, не хотел понимать. Ты приехала сюда, чтобы выйти за моего брата. Ты согласилась выйти за меня только потому, что оказалась загнанной в угол, тебе некуда было податься. Я тебе был безразличен… Ты бы не потерпела меня рядом с собой.

Мелани молча качала головой, не в силах поверить его словам, она боялась, что все это окажется сном или ложью.

— Я боялась…

— Гарри?

— Нет, нет. Я боялась чувства, которое ты во мне вызывал. Боялась, что, потеряв тебя, не переживу этого. Мне давалось всего три года. Я знала, что мне будет этого мало, если я позволю себе любить тебя.

Он засмеялся, и смех его звучал как музыка. Гладя ее по спине, он сказал:

— Ах, ты, трусишка. А знаешь, о чем я думал? Что мое время уходит. Помнишь, в тот вечер, когда ты вышла с Рональдом на веранду, ты сказала, что наш брак был ошибкой. По-моему, я тогда немного свихнулся. Я говорил тебе ужасные вещи, Мелани, а сам сходил с ума от ревности, не понимая, что со мной творится. Сможешь когда-нибудь простить?

— Постой. — Она все еще недоверчиво хмурилась, боясь поверить. — Сегодня ты все еще злился и сказал, что Кристофер не подвергался бы опасности, если б ты не женился на мне. Я поняла тебя так, что ты жалеешь…

— Нет, дорогая, ты неправильно поняла.