Факт Номер Один: В Италии все действительно закрывается с двенадцати до трех, как это описано

в «У каждого парня есть сердце»: банки, магазины, бакалейные лавки; все, что угодно, лишь бы

позволить служащим насладиться обедом в кругу семьи.

Пробормотав, что ему надо поговорить с мэром, секретарио исчез в соседнем кабинете. Вернулся

он несколько минут спустя в компании крупного мужчины в спортивном костюме, который жевал

нечто, напоминающее сэндвич с салями и луком. Этот джентльмен, как оказалось, и был мэром

Диано-Сан-Пьетро. Он бросил на наши бумаги быстрый взгляд и, вздохнув, спросил:

- Почему вы просто не могли пожениться в Лас-Вегасе, как нормальные американцы?

Факт Номер Два: Он действительно именно так и сказал, прямо как в книжке.

Сознаюсь: я свадьбофоб. Я ничего не имею против брака. Но вся эта шумиха с толпой народа,

свадебным платьем, регистрацией, букетом и тортом пугает меня до чертиков. Читатели часто

упрашивают меня написать продолжение того или иного из моих современных романов, в

котором будет описана свадьба тех-то и тех-то героев. Но все дело в том, что я не могу этого

сделать, поскольку сама я никогда не занималась подготовкой к свадьбе и не представляю, как

кто-то может с этим справиться.

Одиннадцать лет назад – когда мы поехали в комунну Диано-Сан-Пьетро – мне было двадцать

шесть, а мой будущий муж Бенджамин был зрелым мужчиной тридцати двух лет. Мы, безусловно,

были достаточно взрослыми, чтобы понимать, чего хотим – и это не было пышное

бракосочетание. И уж точно не женитьба в Вегасе, мировой свадебной столице.

Факт Номер Три: Точно так же, как жених и невеста в моей книге «У каждого парня есть сердце»,

мы с Бенджамином решили сбежать в Италию – только не потому, что наши родители были

против нашего союза (как у Холли с Марком), а потому, что:

а) От мысли о выборе свадебного платья я в самом деле покрывалась крапивницей (платье,

которое я в итоге надела, нашел Бенджамин, это было платье для коктейлей Билла Бласса длиной

до колен, украшенное белым кружевом, с черными лентами и узором в горошек).

б) Хотя наши семьи ладили между собой, мысль собрать их всех в одной комнате пугала. Оба мы

были родом из многочисленных кланов, оба по происхождению были наполовину ирландцами, а

наполовину итальянкой и венгром, так что всегда существовала вероятность, что все может

закончиться кулачным боем.

в) Бенджамин, как и Кэл, герой «У каждого парня есть сердце» (Факт Номер Четыре) имел кое-

какие негативные мысли по поводу брака и частенько высказывался на тему того, что хорошо бы

вообще никогда не жениться. Поскольку я была целиком за идею брака – просто против свадьбы

– наши отношения зашли в тупик… где-то на день. Мы уже собирались забыть об этой затее, как

вдруг наш немецкий друг Инго заметил, что если бы он собирался жениться, то сделал бы все в

Италии, потому что это самая красивая страна в мире. Высказывание Инго чем-то привлекло

Бенджамина. И я не успела опомниться, как мы заполняли документы в итальянском консульстве

на Манхэттене.

На тот момент побег в Италию казался идеальным решением всех наших проблем… пока мы не

столкнулись с итальянским бюрократизмом.

Вопрос мэра о Лас-Вегасе заставил нас нервно захихикать… пока до нас не дошло, что он не шутит.

В коммуне Диано-Сан-Пьетро явно не часто проводили бракосочетания американцев – на самом

деле, они НИКОГДА этого не делали.

И не питали восторга по поводу идеи сделать для нас исключение.

Я постаралась не принимать это на свой счет. Скорее всего, это не имело ничего общего с тем, что

они волновались, как бы мы не помешали их обеду.