Этьен выпалил какое-то ругательство и упал тоже, больно задев меня локтем.

— Браконьеры! — завопила Эвелина, оставляя свое занятие, — Огюстен, ты же обещал, что с ними будет покончено!

— Боюсь, что мы не напоминаем двух симпатичных уточек, — пробурчал Этьен себе под нос.

— Может быть, козликов? — не смолчала я и затряслась в приступе хохота.

Выстрелов больше не последовало. Наклонившись к нам, герцог спросил:

— Не ранены? Встать можете?

Этьен тут же поднялся на ноги. Я же встала с помощью герцога, хотя, честно говоря, была вполне в состоянии сделать это сама. Но он уже подал мне руку и было глупо отказываться.

— Их нужно поймать, — заявил Этьен, пылая жаждой мести.

— Каким образом? — герцог приподнял брови, — полагаю, они уже давно успели скрыться, пока ты здесь разлегся.

Эвелина кинулась ко мне:

— Вы целы, Изабелла? Ужасно, ужасно! Ведь они могли попасть в вас!

Конечно, могли. Зачем же я тогда упала? Я подняла с земли шляпу и уже хотела надеть ее, но странная деталь меня остановила. Я пригляделась и заметила две небольшие дырочки в тулье.

— Меня почти подстрелили, — сообщила я остальным и указала на свою находку.

Побледнев, Эвелина ахнула:

— О Боже мой! Еще чуть-чуть и… Это все негодные браконьеры! О чем ты думаешь, Огюстен? Ведь так они могут кого-нибудь убить!

— С такой меткостью — вряд ли, — хмыкнула я, — ваши браконьеры плохо стреляют.

— Напротив, — мрачно отозвался герцог, — они стреляют отлично.

— Это зависит от того, в кого они хотели попасть.

— В лошадь-то они попали удачно, — вставил Этьен, — можно сказать, навскидку.

— Очень интересно, — задумчиво произнес герцог, — не нравится мне это. Такое впечатление, что…

— Что? — поинтересовалась Эвелина, — что ты имеешь в виду?

— Ничего.

— Вели прочесать лес.

— Это ни к чему не приведет. Думаешь, они до сих пор стоят там и ждут, когда их отыщут? В любом случае, ни к чему выходить за пределы дома в одиночку. Это относится ко всем, — он многозначительно взглянул на Этьена.

— Не пойму, чего ты опасаешься? — тот дернул плечами.

— Это могли быть браконьеры, а могли и не быть.

— А кто же тогда стрелял? — вмешалась Эвелина в разговор мужчин.

— Только очень подслеповатый браконьер мог спутать людей с какой-либо живностью.

Это показалось мне забавным и я захихикала.

— Поясни, — настаивала девушка.

— Возможно, тот, кто стрелял, хотел попасть именно в того, в кого попал.

— Охота на лошадей? — не смолчала я, — впервые слышу.

— Охота на людей, — отрезал герцог, — у вас нет врагов, мадам?

— Какие у меня могут быть враги? — я приподняла брови, — откуда?

— Как правило, такие вещи становятся известны позднее, чем хотелось бы.

— Вы всерьез думаете, что стреляли в меня? — скептически отозвалась я, — да кому придет в голову это делать?

— Я ничего не знаю. Но осторожность никогда не бывает лишней. Никуда не ходить по одиночке, — он повернулся к сестре, — Эви, это и тебя касается.

— Хорошо, но почему ты придаешь этому случаю такое значение?

— Какое такое значение? Один дюйм — и пуля оказалась бы у нее в голове, — он указал на меня, — все, больше никаких прогулок.