-  Тебя надо было Адвестой называть, саркастически сказал Колька. - О расчетах целая наука имеется - за год не изучишь.

    Ахука спокойно возразил, что «третий язык» - математика планет - должен быть похож на «третий язык железных наук». Николай перестал смеяться. Спросил, как же они пользуются «третьим языком», неужели все расчеты делают в уме?

    -  В уме? - переспросил Ахука. - В раздвоении, а не в уме.

    -  Как понимать твои слова?

    -  Ты съел плод, - сказал Ахука. - Ты откусывал, жевал, глотал. Переваривал его, превращая древесный плод в свое тело. Твой мозг управлял кусанием, перевариванием, но твой ум в этом не участвовал, правда? Так мы делаем расчеты. Мы думаем «надо подсчитать то-то и то-то», а после перестаем думать. Всю работу делает раздвоение. А как считаете вы?

    Колька показал письменный расчет, мелком на листе ниу. Ахука хохотал и веселился - потешные значки, забава! Этот крючок означает цифру пять? А этот - три? А почему нуль входит в десятку?

    -  Видишь, - сказал Колька, - я не сумею быстро научить вас своим расчетам. Мы привыкли думать руками…

    -  Сумеешь, - уверенно отвечал Ахука. - Значки просты для понимания.

    С этим они тронулись в дорогу, и Колька, естественно, стал испытывать свои новые возможности. Возвел в четвертую степень основание натурального логарифма - 2,718 - и мгновенно получил пятьдесят четыре и шесть десятых. Он проверил подсчет на листе ниу - на ходу сорвал с дерева - и получил то же самое. Выходило, что раздвоение и впрямь позволяло считать в уме… то есть в подсознании, и к тому же производить разумные округления. Значит, дело не в тренировках: бахуш включает какие-то области мозга, заставляет их работать, а не дремать без толку.

    Он развлекался еще некоторое время, проделывая сумасшедшие вычисления, как эстрадный счетчик. Потом кончилось действие бахуша и стало нехорошо. Наступило похмелье. Закачались коричнево-зеленые стены, потянулась дорога час за часом, и он преодолевал эти часы, и все слышал прощальные слова Брахака: «Я вырастил гонию на поляне железного дома. Если вернутся друзья твои, прямо с поляны пошлют тебе призыв, Адвеста».

    …Мягко стучали копыта, вскрикивали охотничьи звери; мерно, неторопливо продвигался отряд. Копыта стучали: не вернутся. Ты напрасно старался, Управляющий Равновесием. Пришельца не найдут. Никогда. Совмещенные Пространства охватывают тысячи вселенных, и отыскать одного человека, жалкую крупицу живой материи, менее вероятно, чем выловить одну определенную рыбешку в океане. Он утратил координаты, он безличен теперь, как осенний лист, упавший в лесу. Но ребята стартуют. Они должны стартовать и уходить на поиск вопреки любым теориям. «Как в горло - нож, как в сердце - гвоздь…» Они должны искать, пока есть хоть ничтожная, невообразимо малая вероятность, тень надежды.

    «Тень… - горько думал Николай. - Нет даже тени надежды. Четырех человек баросфера не примет».

    Так вышло, что здесь Нанои, и если баросфера сможет принять их обоих

    -  вдруг придет сюда и сможет принять - все равно ничего не выйдет. Климат, пища, городской воздух. Об этом и думать глупо…

    …Он еще тысячу раз вернется к надежде и потеряет ее.