Ну что ж, каждому свое. Эта глупая Нинка ничего хуже придумать не могла, как выйти замуж за Левку и уехать с ним в маленькую восточную страну, где постоянно идет перманентная война, строить там светлое будущее. Будут там плодиться и размножаться, и в перерывах строить. Но Машка-то! Непорочная Маша тоже вышла замуж — за Гладиатора! Значит, не просто шуры-муры и тискания в раздевалке! Да, пока я не обзавелся своей подружкой, почему-то я больше вспоминал Машу, чем Нину. Наверно, я ее любил и не соврал, когда сказал ей об этом. А мне в тот момент казалось, что я вру, чтобы еще больше смутить или уязвить ее. А может быть, это было глупое школярское чувство, возбужденное сначала запахом духов, а потом видом ее обнаженной груди, еще не осознанное, но уже мучающее тяготение к женскому телу, открывшемуся мне наяву, а не в кино. Да что теперь вспоминать! Конечно, любил я все-таки Нину. Но понял это только сейчас. Придурок, даже ни разу не поцеловал ее. Если бы сейчас ее встретил, я бы. От воображенной картинки заныло внутри. О, черт, когда же я вылезу из детских штанишек? У меня же есть моя девушка, и мы делаем с ней всё, что полагается. А Нина — глупое детство. Улетело как пушинка с ладони. Я сжег свои дневники и покончил с глупостями. Теперь я другой.

На прощание я спросил у одноклассника:

— А ты чем занимаешься? Учишься?

— Да, в инъязе. Восточные языки. Вот, закончу, поеду куда-нибудь переводчиком. Может быть, Нину увижу. Хорошая была девчонка. — Он испытующе смотрел на меня.

— Ну ладно, пока, — сказал я. — Мне в другую сторону.

В последнее время я много думаю. Мне казалось, что я давно воздвиг пропасть между школьными годами и нынешним временем. На днях, идя домой из института, я сорвал у обочины тротуара одуванчик — белый пушистый шарик. Подержал за стебелек, не дыша, потом к-а-ак дунул! Невесомые парашютики разлетелись веером и растаяли в воздухе. Так и мои воспоминания. Но парашютики улетают навсегда, а воспоминания возвращаются. Я кое-что снова стал записывать. Но уже не беспокоюсь, что отец прочтет. Он уверен, что я стал взрослый и бросил детские глупости. Я, когда пишу, будто разговариваю с кем-то. И этот кто-то находчивее меня, и даже иногда подсказывает мне. В последнее время подсказывает, что можно бы съездить в одну маленькую восточную страну. Полюбоваться на пальмы и покупаться в море. Ну, не глупость ли?..

Сначала Нина глянет на меня очумелыми глазами, но потом-то. глянет другими! Конечно, я насильно отнимать ее у Левки не стану, она сама выберет. А после того, как «выберет», я сниму шляпу и — адью, мадам! Не хочу мешать вашему счастью! И грустно прочитаю: «Белеет парус одинокий в тумане моря голубом, что ищет он в стране далекой, что кинул он в краю родном?»

У Нины потекут слезы, но я этого уже не увижу, поскольку буду удаляться дальше и дальше.

Да-а. Вот намечтал-то глупостей. Но все-таки приятно думать, что вполне возможно все это проделать. Думаете, голубчики, что оставили меня в прошлом? Ну-ну.

У черного моря явившийся мне

…Одесса, мой солнечный город. Об Одессе поют те, кто в ней жил, и те, кто только когда-то, в незабвенные годы посетил ее, пусть даже совсем ненадолго. И даже маленькие, совсем незначительные происшествия, случившиеся там, почему-то хранятся в памяти долго. Такая вот аура у этого города, и какие города ни посети в жизни, и в каких ни живи сколько угодно лет, Одесса хранится в тебе, а почему, кто знает…

В Одессе можно не только жить, или посещать ее с туристической целью, в Одессе еще можно поступать в институт.