– Но с твоих шорт стекает грязь, – парировал Брейден, – не самый удачный образ.

– Не будь придурком, – сказал я. – Я туда не полезу.

Он бросил на меня сердитый взгляд и вытащил покрывало.

– Я просто доставал тебе подстилку. – Он протянул мне покрывало.

– Ох. Спасибо. – Я взяла его и накинула на спину. – Извини. – Мне не следовало называть его придурком, даже в шутку; я ведь прекрасно знала, что это слово его раздражало.

Ребята забрались в машину, но Джером остановил меня, кивая на водительское сиденье Брейдена.

– Неужели сложно иногда позволять парню чувствовать себя нужным?

– Что?

– Тебя бы убило, если бы ты прислушалась к его рекомендациям?

Я посмотрела на Брейдена, потом вновь на Джерома. Почему это Брейдену необходимо было чувствовать себя нужным? Было что-то, что заставляло его чувствовать себя ненужным? С ним происходило что-то, чем он делился с Джеромом, «очень хорошим слушателем»? Меня захлестнула волна ревности к тому, что Джером мог знать о Брейдене что-то, чего не знала я.

– Да! Возможно, убило бы.

– Что случилось? – спросила я.

– Иди переодевайся, а после я все тебе расскажу.

Скорее всего, она считала странным, что я приносила рабочую одежду с собой и надевала ее только в магазине. Но меня больше волновало мнение братьев, нежели ее. И я не следовала своему мнению... или как там она говорила. Я жила с кучей парней, которые любили надо мной подшучивать. Переодевшись, я вышла и в ожидании посмотрела на нее.

– Ладно, закрой глаза, – скомандовала она.

Подыгрывая ей, закрыла глаза.

– Готова? Теперь можешь открывать.

Я открыла и увидела в ее руке чек на сто пятнадцать долларов. Чек, выписанный на мое имя.

– Что это?

– Твоя доля за занятие по макияжу.

Взяв чек, я уставилась на число. И мои мысли сразу же свелись к тому, что я собиралась сообщить Линде, что больше не хотела этим заниматься. Однако сотня баксов за несколько часов сидения на стуле в корне меняла дело. Это означало, что я могла быстрее погасить свой долг. Я справлюсь.

– Все прошло на ура, поэтому мы проведем еще как минимум два занятия, а там посмотрим, как пойдет. – Она вытащила из-под прилавка флаер и протянула его мне. В правом верхнем углу листка была моя фотография при полном макияже.

– Ничего себе. Что это?

– Твоя фотография с прошлой субботы. Мне показалось, ты не будешь против.

– Я думала, вы распечатывали снимки для моей... семьи... – мне не хотелось снова упоминать маму. Это действительно съедало меня изнутри, – ...чтобы оценить.

– Они ей понравились?

– Да. Они замечательные. – Это ведь не было ложью, верно?

– Прости. Я должна была тебя спросить. Просто получилась такая хорошая фотография, вот я и предложила ее Эмбер.

– Как дела? – спросил он.

– Так себе.

Я села, прислонившись спиной к забору, и он сделал то же самое.

– Снова сегодня не бегала?

– Да.

– Ты приходишь сюда каждую ночь, когда не бегаешь?

– Нет. Не считая тех двух ночей с тобой, я приходила сюда лишь однажды.

– Ты должна была мне написать.

– Было два часа ночи.

– Ну и что?

– Может, я и эгоистка, но даже я испытываю угрызения совести.

Он засмеялся.

Я не знала, почему позвала его. Мне словно хотелось обсудить с ним нечто важное. Было приятно разделить с кем-то свой беспокойный ночной мир.