Некромант, которому тогда исполнилось четырнадцать, жил в пещере у подножия гор. Однажды, гуляя по берегу озера, он встретил дракона. Раньше некромант ничего подобного не видел и здорово струхнул, но дракон был молодой, любознательный и — как потом понял Максимилиан — круглый дурак.

Он долго забивал мальчишке голову всякими загадками, ребусами и прочими каверзными вопросами, но Максимилиан — так, во всяком случае, он мне рассказывал — оказался не промах и отвечал правильно. Тогда дракон, раззадорившись, предложил сыграть в какую-то игру, Максимилиан согласился и выиграл у дракона желание.

И вот тогда он пожелал настоящий некромантский замок. Дракон долго возмущался, кипятил воду в озере и плевался кипятком, но деваться было некуда. Максимилиан нарисовал план — как умел, наспех, со множеством ниш, тайных подземных ходов и помещений для нежити, которые он собирался когда-нибудь заселить. Дракон построил всё очень приблизительно, объясняя это тем, что проект Максимилиана не в ладу с законами физики.

— Он мне будет заливать про законы физики! — говорил Максимилиан, оттопырив губу и здорово напоминая мне белобрысого мальчишку, которым был когда-то. — Вот ты умеешь взглядом камни ворочать?

— Пока нет. Потом научусь.

— А он ворочал так, что только пыль летела! Мои дохлые мухи так и разлетались кто куда… А потом он выплавил ключ и вручил мне. Правда, забыл остудить, — Максимилиан потёр ладони. — Вон он, этот ключ, на стенке висит.

Я повернула голову. Ключ был размером с бадминтонную ракетку, на вид очень тяжёлый.

— Рассказывай дальше, — потребовала я.

И он рассказал.

Став хозяином замка, Максимилиан осмелел ещё больше. Дракон не беспокоил его — всё драконье семейство, обитавшее в скалах, куда-то перебралось, некромант не знал куда. Максимилиан ощутил себя хозяином этих земель и хозяином положения. В один прекрасный день он обернулся чёрной птицей и полетел в город — разведать, как дела.

К тому времени минуло уже почти три года после нашего триумфального возвращения из-за Ведьминой печати и после четырёх свадеб, сыгранных одновременно. Принцессы вышли замуж: Розина за принца-деспота, Ортензия за принца-пленника, Алисия за принца-саламандру и Филумена за Уйму, бывшего людоеда. Ортензия с мужем уехали почти сразу: долгое заточение в замке у брата, принца-деспота, подточило здоровье пленника. Они поселились в какой-то отдалённой деревеньке и там, «на лоне природы», были вполне счастливы.

Алисия родила двойню, и детки удались в отца, принца-саламандру. Посмотреть, как они играют в разожжённом камине, сбегалось чуть не всё Королевство. Впечатлительные дамы падали в обморок. А дети всё равно часто простужались, сам принц-саламандра мёрз и чихал. В конце концов, эта семья уехала тоже — на далёкие острова, в такие тёплые края, где в полдень на разогретых камнях можно жарить яичницу.

Уйма отлично поладил со злюкой и стервой Филуменой. Она у него ходила в дикарском национальном наряде, пела людоедские песни, танцевала возле костра и повиновалась не просто слову мужа, но каждому движению его бровей. Удивительно, но и эти зажили душа в душу.

И поскольку Уйма с Филуменой поселились у себя на островах, в городе остались только принц-деспот со своей женой Розиной. Принц-деспот обитал в удобной, хорошо обставленной тюрьме, и Оберон велел начальнику стражи не спускать с него глаз. Я хорошо понимала короля: принц-деспот меня чуть не убил. Не говоря уже о том, сколько лет он мучил в темнице родного брата!

Всё это Максимилиан узнал, болтаясь по городу, подолгу зависая на базаре, гуляя в порту. Город в те дни кипел — большие корабли приходили и уходили каждый день, пылили по дорогам обозы и караваны, из окрестных деревень валом валили люди, а каждый месяц возникал новый городской квартал.