— Она ведь заявила, что не была с Глинном в тот вечер?

— Да, я знаю.

— А может быть, она была с кем-то другим?

Кэтрин нервно отмахнулась:

— Ну откуда мне знать? Сестра заговорила со мной об этом недавно, за несколько дней до смерти… Говоря откровенно, у меня действительно сложилось впечатление, что она как-то была замешана в том деле…

— Но она никого не называла?

— Нет.

Уайклифф вложил фотоальбом обратно в свой кейс.

— Еще раз прошу меня простить за доставленные неприятности. Надеюсь, наша беседа останется между нами?

Уже поднявшись, Уайклифф повернулся к роялю.

— Это вы играете?

— Нет, это Эйб иногда балуется… — она мельком улыбнулась. — Он часто играл, когда был помоложе. Он, вообще-то, очень музыкален…

Кэтрин проводила его до крыльца. Снова держалась как настоящая леди, хозяйка большого дома. Она даже по-светски заметила на прощание, что этой весной примулы цветут особенно прелестно.

У себя, во временном офисе, Уайклифф стоял у окна и глядел на парочку галок, устроившихся на гребне межевого вала. Птицы сидели, повернув к нему хвосты, и выглядели сзади, как немолодые супруги, которым давно уже нечего сказать друг другу нового и остается лишь наблюдать за жизнью с равнодушным неодобрением. Наглая молодая чайка спикировала на гребень рядом с ними, и почтенные галки, неуклюже переваливаясь, отодвинулись от этого хамоватого подростка подальше. Мало ли что. Впрочем, чайка не стала с ними задираться.

А в то же время в голове у Уайклиффа неотвязно кружились мысли: кто же мог быть тогда с Джессикой при гибели мальчишки Рюза? И имеет ли это отношение к убийству? Можно ли представить себе, что, укрываясь все эти годы от обвинения в неосторожном убийстве, человек этот вдруг решает пойти на убийство предумышленное, дабы избежать разоблачения? Ведь если правосудие и было бы к нему снисходительным, после такого большого срока, в глазах местного общества он все равно стал бы убийцей.

Но убивать? Убивать из-за таких несолидных расчетов?

Нет, ему надо обсудить это с Томом Ридом.

Раздался стук в дверь, и вошел Керси.

— Ну что, сэр, вам сказала Принцесса-из-Замка?

Уайклифф беззвучно усмехнулся и передал содержание своей беседы с Кэтрин, не забыв упомянуть о рояле.

Керси задумался:

— Интересное дело! Наш приятель Эйб Гич вполне мог взять Джесси покататься вечерком… Судя по фотографиям того времени, пары у них еще не были четко распределены…

Уайклифф кивнул:

— Возможно. И это объяснило бы, в чем Джессика признавалась гадалке Тревене. То есть Джессика чувствовала, что повела себя подло в отношении сестры, и потому не хотела доставлять ей лишние страдания теперь, после стольких лет… Вполне вероятно.

В дверь снова постучали. На сей раз явился дежурный офицер.

— Тут пришел викарий, сэр, хочет с вами поговорить.

— Попросите его подождать минутку…

— А, викарий! — усмехнулся Керси. — Засуетился, видно, чувствует, что дело неладно. Нам надо было с самого начала взять его за жабры. А так до него уже дошли слухи… Если бы местные кумушки пользовались для своей разведки еще и компьютерной сетью, то вся криминальная полиция Англии превратилась бы в жалких любителей по сравнению с ними.

Уайклифф вспомнил драматическую историю про викария и мальчишку Винтера, рассказанную Грейс Тревеной. Если вдуматься, эта легенда производила впечатление хорошего викторианского романа с торжеством морали и поражением безнравственности… Что ж, может быть, так оно и есть.