— Твоя работа? — я кивнул на телек.

— Конечно, — горделиво улыбнулся Симба. — приходи кубок смотреть.

Он достал из серванта коньяк, не спрашивая меня плеснул в два стакана и подал один мне. Пить не хотелось. Я сел на диван, едва смочил губы и спросил.

— Ты ведь понимаешь, что Насте лучше теперь не играть?

— Почему это?! — Симба от удивления проглотил половину своего коньяка залпом.

— Это же из за игры, — стал объяснять я, — она там действительно себя богиней почувствовала.

Не знаю, почему я не стал рассказывать Симбе про, то как видел в игре настоящую Бистию. Думал, он тоже это замечал, так зачем тогда обсуждать очевидное.

— Там игра, а тут реал, — не согласился он. — В игре мы убиваем постоянно, но нас же не тянет маньяками становиться.

— Ты не врубаешься что ли? — я начал злиться. — Не знаю, то там у Насти, ЧСВ или комплекс неполноценности, но семена попали на благодатную почву. Ирина тебе сама скажет, когда выйдет. Это все-таки она специалист.

Симба молчал, надувался и пил коньяк, а потом выдал.

— Тебя мы в капсулу засунули с черепно-мозговой и под препаратами. И ничего, живой. А Настя просто устала. Завтра будет как новенькая.

— А если нет?! — продолжал убеждать я, — Если у неё совсем перещелкнет в голове. Навсегда? Я считаю, ей больше не надо в игру заходить.

— Это не тебе решать, — ответил Симба резко, и даже зло.

— Сема, я же за неё волнуюсь.

— Хрен там, — Симба уставился на меня, — Ты за себя волнуешься. Боишься, что нас стало слишком много, и завтра ты не вывезешь? Решил лишить нас преимущества? Живого символа?

— Симба, угомонись — я попытался успокоить его, — Ты ведь знаешь, что эта игра опасная. Оно того стоит?

— А что, можно только за тебя играть? Против ни-ни? — Симба встал и начал ходить по комнате, — Хрен ты угадал, Таргитай. Настя будет играть. И мы втопчем ваш дом Смерти и все остальные дома в брусчатку

В этот момент дверь на кухню скрипнула. Скуратова вела Настю, накинув на нее свой темный пиджак и аккуратно придерживая за плечи.

— Что с ней? — первым спросил Симба

— Нервный срыв, — рассеяно ответила Скуратова. — ничего страшного, но ей лучше поехать со мной.

— Ей можно снова в игру? — уточнил я.

— Нет, не советую, — Скуратова задумалась, — главное сейчас, это отдых.

— Вы сговорились! — раненым медведем заорал Симба, — Ты нарочно привел этого "психолога", чтобы вывести нас из игры!

— Не доверяете моей компетентности? — холодно проговорила Скуратова, — Смотрите, не забывайтесь, Семён. Вы ведь знаете, кто я.

Симба скрипнул зубами, и замолчал. Спор вышел в мою пользу, хотя отношения с другом испорчены. Теперь уже всерьез он считает, что я веду нечестную игру. Это не просто конкуренция, это обида и это принцип.

Я вышел вместе с Ириной и закутанной в теплую куртку Бисквитиком, и услышал, как Симба шарахнул входной дверью у нас за спиной.

— Тебя подвезти? — спросила Ирина.

Я посмотрел, как метель закручивает белые смерчики на сугробах и кивком согласился. Её кайен легко пробирался через сугробы отвратительно вычищенного двора. Настя легла на заднем сиденьи, и, кажется, она уснула.

Куда ехать, домой или к Марине? Будить родителей не хотелось, а рекламщица наверняка закатит скандал, подумал я и назвал Маринин адрес. Её сцены ревности с недавних пор меня абсолютно перестали пугать.

Я ждал, что Ирина начнет выпытывать что-нибудь по дороге, но она включила погромче музыку, какой-то джаз, и за всю дорого не проронила ни слова.