Я смотрел на свой телефон добрых пять минут, прежде чем отложил его в сторону и снял одежду. Свернув одежду, я засунул её в место под ступеньками, где лежал мой телефон. Затем я обратился и сел на твёрдую землю. Я должен был быть рядом с Эммой, даже если это означало спать на земле, как бродячая собака, но в меху будет гораздо комфортнее.

Звук открывшейся задней двери пробудил меня от сна, и я поднял голову, услышав приближающиеся шаги. Я моргнул, когда луч фонарика ослепил меня.

— Что ты здесь делаешь? — прошептала Эмма. — Тебе больше не нужно стоять на страже.

Я наклонил голову в ответ.

Она глубоко вздохнула.

— Я не могу сейчас находиться рядом с тобой. Извини.

Она развернулась и пошла обратно к двери.

* * *

Дверь открылась. Она подошла и заглянула под ступеньки.

— Я же сказала тебе вчера вечером, что тебе больше не нужно здесь находиться. Иди домой, Роланд.

Я тихо фыркнул.

— Я не могу разбираться с этим сейчас. Я занимаюсь другими делами... семейными. Я хотела бы...

Она вбежала в дом.

Хотела бы, что? Я гадал, пока сон не поглотил меня.

* * *

Она покорно вздохнула.

— Разве у тебя дома нет удобной кровати? Разве ты не хочешь спать там?

Я печально покачал головой. Я хотел спать со своей парой.

Она скрестила руки на груди.

— Если ты думаешь, что эти грустные глаза будут действовать на меня только потому, что ты весь покрыт шерстью, то можешь забыть об этом.

Я тихонько заскулил.

— Я понимаю, что попросила тебя дать мне несколько дней, но кое-что случилось, и я должна сначала разобраться с этим. Я... я скоро с тобой поговорю. Я обещаю.

* * *

Я смотрел, как луч фонарика движется в мою сторону и останавливается. Эмма некоторое время стояла, молча, потом она всё же заговорила. Её голос был хриплым, как будто она плакала.

— Я пока не могу говорить, но я... я не хочу быть одна.

Я встал и медленно подошёл к ней, головой мягко коснувшись её плеча. Она протянула руку и коснулась моей морды, и меня пробрала дрожь.

Она подошла к двери и распахнула её настежь.

— Только на сегодня.

Тепло наполнило мою грудь, и я последовал за ней внутрь. Она почти ничего не говорила, пока мы поднимались по лестнице в дом. Войдя в коридор, она обернулась и посмотрела на меня. Её лицо было бледнее обычного, а под глазами залегли тёмные круги.

— Я знаю, что это тяжело для тебя, и я не пытаюсь причинить тебе боль или отомстить за то, что случилось. Дай мне ещё пару дней, а потом я всё объясню.

Я кивнул, и она едва заметно улыбнулась мне, но потом ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Я слышал, как она переодевалась несколько минут, а потом дверь открылась.

— Ты не мог бы снова поспать на полу в комнате?

Я вошёл в её спальню и подождал, пока она спрячется под одеяло, и лёг рядом с кроватью. Меня убивало быть так близко к ней и не иметь возможности обнять её, но это было намного лучше, чем спать под лестницей.

— Спасибо тебе, Роланд.

"Всегда пожалуйста".

ЭММА

Я оглядела кухню и нахмурилась, когда поняла, что там больше нечего убирать. Развернувшись, я направилась в гостиную, и обнаружила её в таком же состоянии. Всё помещение было безупречно чистым, результат слишком большого количества свободного времени и шестичасовой уборки. У меня был выходной, но я должна была чем-то себя занять, потому что, всё же это было лучше, чем бродить по квартире, ожидая новостей.

Вчера я позвонила Марку Ровану, как раз перед его отъездом в Вашингтон, для разговора с Мари. Он собирался сказать ей, что нашёл меня при весьма необычных обстоятельствах.