— Тупица? — Шедоу уставился на меня, разинув рот, нижняя губа отвисла, а на лице появилось бессмысленное, пустое, придурковатое выражение, как будто ему только что удалили головной мозг.

— Конечно, — подтвердил я. — Спонсором программы выступает мафия. Если Фрэнк выйдет победителем, то получит в награду именной пистолет, но если не ответит на вопрос, его пристрелят. Вот зачем Дудл...

— Ты нас дурачишь, — прервал меня Блистер, — Фрэнк ждет нас внизу, сам хочет пристрелить тебя.

— Не дури, — возразил я, притворяясь удивленным. — Как это может быть? Ведь его показывают по телевизору, разве не так? Вы что, не верите собственным глазам? Совсем спятили, что ли?

— Нет, я не спятил, — с достоинством возразил Блистер. — Но... но...

— Там происходит что-то странное, — вмешался Шедоу.

— Смотрите! — заорал я. — Слушайте! Его только что спросили: «Когда день рождения у Аль Капоне?» Он не знает! Его пристрелят!

Мне удалось убедить Блистера. Вытаращив глаза, он склонился над экраном.

— Не может быть, — пробормотал он, — неужели?

На мгновение мне показалось, что мой план сработал. В запасе у меня оставалось несколько последних секунд, чтобы успеть добежать до двери. Оба бандита уставились на экран, забыв обо всем на свете. До двери оставалось два-три шага, когда Шедоу выпрямился и, повернувшись, посмотрел на меня. Через прицел своего пистолета.

— Не знаю, как тебе удалось устроить все это, — медленно произнес он, — но... по-моему, это все дело твоих рук.

Я замер на месте, затаив дыхание.

— Или это действительно так, как он говорит, Шедоу, или подстроено, — глубокомысленно заявил Блистер, — или Фрэнк в самом деле сейчас на телевидении, или его там нет, но у меня уже крыша поехала. — Он помолчал. — Сейчас выясню, что думает босс.

Что ж, может, это дает представление о том, как функционировали мозги Блистера. Или не функционировали. Но, следуя своей собственной логике, он подошел к телефону на столе, в нескольких шагах от телевизора, поднял трубку и попросил соединить его с кабинетом Салливана. Он встал так, чтобы видеть происходящее на экране телевизора.

Я услышал телефонный звонок, — телефон звонил в кабинете Салливана, а слышен был здесь, в нашей комнате, звук доносился из динамика. Я увидел, как Фрэнк повернул голову к телефону на сером письменном столе, потом протянул руку и поднял трубку. По-моему, это было захватывающее зрелище, но Шедоу так не считал. Он не спускал глаз с меня. Или с прицела своего пистолета.

— Слушаю, — прогремел в комнате голос Фрэнка.

На лице у Блистера появилось страдающее выражение, когда одним ухом он услышал это «Слушаю!» из телефонной трубки, а другим ухом — из динамика, установленного в моем номере.

— Босс? — спросил он.

— Да, кто это?

— Говорит Блистер, босс. Это вы, все в порядке. А это ничего, что вы разговариваете, когда вас показывают по телевизору?

На экране Фрэнк резким движением отодвинул трубку от уха, как будто она вдруг раскалилась и обожгла его. Пять томительных секунд он молча смотрел на нее, потом снова прижал к уху.

— Что ты, черт побери, сказал?

— Так ведь... — Блистер откашлялся. — Разве вы не выступаете в программе «Тупица дня»?

И тут началось. Квин заорал: «Что-о-о?!» — таким голосом, что затряслись стены.

— Но, босс, — Блистеру в конце концов удалось прервать поток сквернословия, обрушившийся на него, — вас показывают по телевизору.