— И как?

— Вроде неплохо получалось.

— Ударьте меня, — предложил Риган.

— Что?

— Ударьте меня!

— Чего ради?

— Давайте бейте!

— Я спешу, — сказал Хоуз.

— Один разочек! Я хочу посмотреть! — Риган встал в боксерскую стойку.

Пожав плечами, Хоуз сделал ложный выпад левой и резко бросил правую, целясь в челюсть противника. Но в самый последний момент отвел удар.

— Почему не ударили? — спросил Риган.

— Не хотел сносить вам голову.

— Кто научил вас этому ложному выпаду?

— Один лейтенант, по фамилии Боэн.

— Хорошо он вас научил. Я на досуге тренирую парочку бойцов… Вы никогда не хотели выступать на ринге?

— Никогда.

— Подумайте. Нашей стране нужен чемпион в тяжелом весе.

— Подумаю, — пообещал Хоуз.

— Будете получать куда больше того, чем вам платит город, можете не сомневаться. Даже если станете участвовать в договорных боях и сдавать схватки, все равно огребете куда больше.

— Ладно, подумаю, — повторил Хоуз. — Так где Доннер?

— В центре зала. Знаете что? Возьмите мою визитку. Когда надумаете, звякните мне. Чем черт не шутит? Может, вырастим из вас нового Демпси!

— А как же! — Хоуз взял карточку, протянутую ему Риганом, и опустил глаза на полотенце. — Куда же мне ее положить?

— Ой! Ну конечно! Давайте ее пока сюда. Я отдам вам ее на обратном пути. Доннер там, в зале. Номер четыре. Мимо не пройдете. Он напустил столько пару, что можно сдвинуть с места океанский лайнер.

Хоуз зашагал по коридору. Навстречу попался тощий субъект, который подозрительно покосился на него. Тощий был голым, подозрения у него возбудило полотенце Хоуза. Хоуз виновато прошмыгнул мимо, чувствуя себя фотографом на нудистском пляже. Найдя номер четыре, открыл дверь. В лицо ему ударил клуб пара, чуть не сбивший его с ног. Он попытался вглядеться в туман за дымным облаком, но это было невозможно.

— Доннер! — позвал Хоуз.

— Я здесь, приятель, — ответил чей-то голос.

— Где?

— Да здесь я. Сижу. Кто там?

— Меня зовут Коттон Хоуз. Служу в одном отделе с Хэлом Уиллисом. Он посоветовал к вам обратиться.

— А, понятно. Ну входите же, входите, — продолжал бестелесный голос. — И дверь закройте. Вы выпускаете пар и впускаете сквозняк.

Хоуз закрыл дверь. Теперь он понимал, какие чувства испытывает батон хлеба, оказавшись в духовке. Жара стояла удушающая. Он попытался вдохнуть воздух в легкие, но в горло проникал только горячий пар. Внезапно в колеблющемся тумане обрисовалась неясная фигура.

— Доннер? — уточнил Хоуз.

— Командир, здесь никого нет, кроме нас двоих, — ответил Доннер, и Хоуз улыбнулся, несмотря на жару.

Жиртрест не зря получил свою кличку. Он был не просто толстым, он был жирным, необъятным и походил на гигантскую колышущуюся чашу белого студня. Доннер сидел на мраморной скамье, прислонившись спиной к стене, и наслаждался. Его чресла прикрывало небрежно наброшенное полотенце. Всякий раз, как он делал вдох, многочисленные складки жира колыхались и дрожали.

— Вы ведь коп, так? — спросил он у Хоуза.

— Точно.

— По вашим словам, вы работаете с Уиллисом, но так может сказать кто угодно. Уиллис что, привет мне передает?

— Да, — ответил Хоуз.

— Уиллис мне нравится.