– Когда вы приехали в Цюрих?

– У вас есть корешок от моего железнодорожного билета. Вы знаете, что я приехал сегодня утром.

Детектив насупился, давая понять, что ему не нравится, когда подозреваемые уточняют, что он знает, а чего не знает.

– Куда вы отправились по приезде?

– Прямо на виллу.

– Вы не зарегистрировались сначала в отеле?

– Нет, я ведь еще не знал, где буду жить.

– А где вы планировали остановиться?

– Как вы видите из записи, оставленной для меня на вилле, мне был забронирован номер в гранд-отеле «Дольдер».

Баэр не задержал внимания на этой промашке и продолжил допрос:

– Как вы добрались от вокзала до виллы?

– На такси.

– Сколько вам стоила поездка?

– Около пятнадцати франков.

– В какое время вы приехали на виллу?

– В девять часов и две минуты.

– Как вы можете быть в этом уверены?

– А вы взгляните на факс Джулиана Ишервуда. Мне было сказано приехать точно в девять часов. А у меня нет привычки опаздывать на встречи, старшина Баэр.

Детектив восхищенно улыбнулся. Он был человеком точным и ценил в других пунктуальность и внимание к деталям, даже если подозревал человека в убийстве.

– А что вы предприняли, приехав на виллу?

– Я воспользовался телефоном охраны, но никто не ответил. Тогда я позвонил мистеру Ишервуду в Лондон. Он сказал, что человека, который должен был меня встретить, неожиданно вызвали и ему пришлось уехать из города.

– Он вам так сказал? Что его вызвали и ему пришлось уехать из города?

– Что-то в этом роде.

– И этот мистер Ишервуд сообщил вам коды?

– Да.

– А кто дал эти коды мистеру Ишервуду?

– Не знаю. Наверное, адвокат хозяина.

– Вы записали коды?

– Нет.

– Почему?

– В этом не было необходимости.

– Почему же?

– Потому что я запомнил коды.

– В самом деле? У вас, должно быть, отличная память, синьор Дельвеккио.

Детектив отсутствовал в комнате четверть часа. Вернувшись, он принес чашку кофе для себя и ничего для Габриеля. Он сел и продолжил допрос:

– Все это кажется мне странным, синьор Дельвеккио. Вас обычно держат в неведении относительно художника, пока вы не начнете своей работы по реставрации?

– Нет, обычно это не так. Собственно, это необычно.

– Вот как. – Он откинулся на спинку стула и скрестил руки, словно это утверждение было равноценно подписанному признанию. – И вам обычно не сообщают фамилии владельца картины, которую вы будете реставрировать?

– Это неслыханно.

– Рольфе. – И посмотрел на Габриеля, проверяя, вызвало ли это имя какую-либо реакцию, но ничего не увидел. – Человека, которому принадлежит картина, зовут Аугустус Рольфе. И это тот человек, которого вы убили на вилле.

– Я никого не убивал, и вам это известно. Он был убит задолго до того, как я приехал в Цюрих. Я был еще в поезде, когда его убили. Сотня людей может подтвердить, что это так.

Детектива, казалось, ничуть не тронул приведенный Габриелем довод. Он глотнул кофе и спокойно произнес:

– Расскажите, что было после того, как вы вошли в виллу.

Габриель монотонно перечислил цепь событий: как он вошел в темный вестибюль, как искал выключатель, как обнаружил записку без подписи в чаше на столе, странный запах, который он почувствовал, войдя в гостиную, как обнаружил труп.