А он-то считал, что не сможет заснуть в эту ночь. Ему грезились какие-то великаны в масках, кто-то подкрадывался к нему, грозя пальцем… страх, который он старался подавить, не давал покоя мозгу. Постель казалась холодной и бугристой, а один раз ему показалось, будто он вскрикнул. Но он, видимо, спал, потому что, когда проснулся, за окном занимался рассвет. Всю ночь ему мерещились шорохи и какие-то звуки, словно кто-то крался по коридору. Пришлось встать и запереть дверь. Шлепая босиком, он вдруг услышал медленные шаги.

Он лежал и чувствовал, что его слегка лихорадит. Птицы защебетали в зарослях плюща, затем разразились настойчивым и наглым ором. Он слышал шум их крыльев. Но он слышал также звук тех шагов, которые, как он мог поклясться, были частью его тревожных сновидений.

Предрассветная прохлада была пронизывающей, а шаги – отчетливыми. Прислушавшись, он понял, что кто-то ходит по двору. Тэрлейн встал, нащупал халат. Шлепанцы было найти труднее, но он их все-таки нашел, потому что их толстая подошва защищала ноги от холода на каменном полу. Он пересек комнату, подошел к окну и выглянул.

На небосклоне намечался розоватый рассвет, но зубчатые стены замка все еще были в полумраке. Под сводами аркады кто-то ходил туда-сюда.

И лампа в комнате леди Рейл все еще горела…

Тэрлейн так и не понял, произвел ли он какой-то шум, выглянув в окно, но шаги прекратились. Высокий худощавый мужчина остановился посреди мощеного двора и поднял на него глаза.

Потом этот мужчина поманил его к себе. Кто же это? Тэрлейн долго вглядывался, прежде чем разглядел, что это был Джон Гонт.

Инстинктивно он потянулся за своей одеждой. Затем одернул себя. Бессмыслица, нелепость какая-то! Он, Майкл Тэрлейн, должен оставить свою теплую постель в такой ранний час, спуститься вниз, вышагивать но двору с таким же полоумным, как он сам. И все это ради прихоти Гонта прогуливаться с ним за компанию… Ну да ладно!

Спускаясь в полумраке по лестнице, он услышал звон будильников. Н-да! Не время спать…

Ему в его толстом пальто стало немного теплее. Край неба у восточных башен уже порозовел, но дымка во дворе еще не рассеялась, когда он присоединился к Гонту. Сыщик, в наглухо застегнутом черном пальто и мягкой черной шляпе, надвинутой на глаза, молча протянул Тэрлейну свой кисет. Тот, набив и раскурив трубку, зашагал рядом с Гонтом под аркадой. Они молча шагали взад-вперед до тех пор, пока в замке не наступило оживление. Захлопали двери, над трубами появился дымок, а за зубчатыми стенами окончательно рассвело.

Они все еще шагали, когда какая-то горничная выбежала на балкон и закричала. Вцепившись в балюстраду, она все еще кричала, когда они поднялись наверх и подошли к ней. Потребовалось время, пока она пришла в себя и рассказала, что обнаружила леди Рейл, лежащую поперек кушетки в своем будуаре, в окровавленной ночной рубашке, с раной на груди…

Глава 13

СТЕННОЙ ШКАФ ЛОРДА РЕЙЛА

Тэрлейн так и не понял, как Гонту удалось успокоить горничную. Он сумел убедить ее, что переполох в доме позволит убийце затаиться. Дело было не столько в его словах, даже при его вкрадчивой манере разговаривать, а в чем-то, что имело отношение скорее к его индивидуальности. В сущности, Тэрлейн и не стремился это понять. Ему было не до этого. Выкурив полдюжины трубок на пустой желудок, он вдобавок впал в шоковое состояние от нового убийства, что вызвало дурноту.

Гонт тем временем спокойно задавал вопросы. Этой горничной оказалась Энни Моррисон, девица с довольно невыразительным лицом и приземистой фигурой. Та самая Энни, о нравственности которой так пеклась миссис Картер. Она подняла ее рано утром и велела пойти на второй этаж, включить нагреватели в двух ванных комнатах, чтобы к восьми утра у гостей была теплая вода для бритья. Проходя через верхний коридор, Энни заметила, что дверь, ведущая на балкон, открыта и что из комнаты леди Рейл падал свет.