Остаток дня я провел за изучением рабочих чертежей, фут за футом выверяя схему расположения труб. И понял, в чем ошибка. Она была в чертежах, они были выполнены неверно. А вовсе не в том, что я что-то сделал не так.

Я прихватил с собой чертежи и отправился к коммодору. Они с Луаной как раз сидели в гостиной, и, черт побери, у них обоих было не все в порядке с головой. Я сказал им, что не вижу, из-за чего они могли бы беспокоиться.

— Это вина архитектора, — объяснил я. — Он применил новую схему водопровода, но не подумал о том, что здание ей не соответствует. Архитектору следовало бы знать, что из-за всех этих углов и поворотов в трубах будет образовываться вакуум.

— Архитектор, — ответил он с загробными интонациями в голосе, — не может нести ответственности. Чертежи выполнил я сам, сняв копию с чернового наброска. Это я настоял на такой схеме водопровода, и они отказались от авторства.

Я спросил, какого черта он это сделал. Зачем оплачивать услуги консультанта, а потом поступать вопреки его советам? Его лицо так скривилось, что я испугался, не собирается ли он заплакать.

— Я решил, что они просто хотят раздуть счет. Архитектор берет шесть процентов от стоимости строительства, а поскольку я не склонен доверять всем подряд... — Он замолчал и снова скривился. — У меня нет особых оснований для того, чтобы относиться к людям с доверием. По крайней мере, я не встречал абсолютно честных людей, кроме вас, Пит.

— Благодарю вас, коммодор, — ответил я.

— Вы говорили кому-нибудь об этой проблеме? Кто-нибудь из рабочих в курсе? Как вы считаете, если нам не удастся устранить... гм... вы считаете... гм... последствия могут быть серьезными?

— Не знаю. Возможно, какая-то часть арендаторов вообще ничего не заметит. Может быть, пройдет немало времени, прежде чем что-то случится с остальными. Не знаю, сколько народу заболеет или умрет, но одно я знаю точно, коммодор, — я знаю, что сам не стану пить из канализации и не допущу, чтобы пили другие.

Я умолк. Он выглядел таким несчастным и растерянным, что я извинился за свои слова. Да, представьте себе, я извинился перед ним!

— Все нормально, Пит, — сказал он, — ваше радение о благополучии сограждан достойно похвалы. Итак, вернемся к нашей проблеме. Что мы можем предпринять?

Я считал, что во всем здании следовало заново проложить водопровод. Конечно, мы могли использовать для этого те же самые трубы, но их нужно было вывести из стен и протянуть снаружи. А для этого нам пришлось бы сначала нарушить внутреннюю отделку, после чего провести дополнительные работы по ее восстановлению.

— Понятно. — Он кусал губы. — А как вы объясните это рабочим?

Я пожал плечами:

— Скажу, что допустил ошибку и теперь исправляю. Это прозвучит вполне убедительно и нисколько не унизит меня.

— Понятно, — снова произнес он. — Я знаю, что не имею права обращаться к вам с такой просьбой, но в это строительство вложено все мое состояние. Все, что у меня есть, Пит. Я истощил свои кредиты. Если я попытаюсь получить еще, на все здание будет наложен арест — от фундамента до крыши. Но как только строительство закончится, мне удастся выправить положение.