— Писал стихи?

— Куда там. — Ланс поставил стакан на колено и смотрел на него с таким видом, будто он вот-вот исчезнет.

— Слишком много времени занимала пропаганда третьего рейха? — намеренно жестко бросил Шейн.

Ланс облизнул губы. Он не поднял головы.

— Так ты и об этом знаешь?

— Мне говорила Кармела Таун.

При упоминании ее имени Ланс вздрогнул.

— Это был грязный бизнес, — спокойно ответил он. — Для меня ничего святого в те годы не было, я во всем разочаровался и стал циником. Война все расставила по своим местам. — Он наконец посмотрел в глаза Шейну. — Можешь мне поверить, — с силой выдавил он. — У меня глаза открылись, когда Гитлер вошел в Польшу.

— А после этого?

— В основном бегал от гестапо. Потом добрался до Мексики и написал там книгу пол другим именем.

— Что за книгу?

— «Диктаторы, которых я знал».

Шейн посмотрел на него с интересом:

— Но это книга военного корреспондента Дугласа Гершона.

— Она была подписана его именем, — сухо подтвердил Ланс. — Я знал, что так она будет лучше продаваться.

— Она вызвала противоречивые толки. Многие считали, что она профашистская.

— Это совершенно не так, — запротестовал Ланс. — Так считали, потому что в ней диктаторы представлены как человеческие существа. Они просто люди и потому тем более достойны осуждения. В Германии, черт возьми, эта книга была запрещена, как и в других оккупированных странах.

Его серо-голубые глаза гневно сверкнули, но тут же погасли.

— Что могло быть пропагандистской хитростью, чтобы ее больше читали, — бросил Шейн.

Ланс вздохнул и допил коньяк. Поставив свой стакан на тумбочку, он заметил:

— Я, конечно, не могу это доказать, но я в черных списках гестапо за то, что написал эту книгу. Пришлось спешно бежать из Мексики. Ты знаешь, что случилось с Дугласом Гершоном?

— Какой-то несчастный случай в Нью-Йорке, так, что ли?

— Это назвали несчастным случаем. Гершон был убит. Я узнал, что гестапо напало на его след.

Шейн только пожал плечами и по-дружески спросил:

— А что ты делаешь в Эль-Пасо, Ланс?

— Собираю материалы для новой книги о деятельности гестапо в нашей стране. — В голосе Ланса почувствовалось воодушевление, и он посмотрел в глаза Шейна. — Там будет немало секретной информации о наших собственных фашистах, сознательно или бессознательно сотрудничающих с нацистами.

— Это опасно?

— Последние годы я уже сжился с опасностью, — неторопливо проговорил Ланс, — так что на меня это уже не действует.

Шейн достал пачку сигарет и протянул Лансу. Тот охотно вытащил сигарету. Шейн чиркнул спичкой, и оба прикурили. Он отбросил спичку в дальний угол и спросил:

— Ты пришел, чтобы просто повидаться, или у тебя есть дело?

— Хотел посмотреть, что ты стал за человек. То, что ты встал на сторону Джефферсона Тауна, меня заинтриговало.

— А что, он был бы неплохим мэром для Эль-Пасо.

Ланс Бейлис с негодованием вскочил на ноги и заходил по гостиничному номеру, выкрикивая с гневом:

— Вот типичный для Америки самодовольный образ мысли.