— И вам удалось это?

— Нет. Сперва я позвонил по телефону, мне ответили, что мистер Лич вышел с каким-то мужчиной, но вскоре возвратится. Понятно, я решил, что речь шла о моем брате Франклине. Вот я и поехал в гостиницу и стал там ждать. Лича в лицо я не знал, но не сомневался, что он был другом или приятелем Франклина и в скором времени он вернется, чтобы быть в гостинице в назначенный час.

— Так вы его там ждали?

— Ну да. Я ждал вплоть до того времени, когда наступила пора встречать вас.

— А он так и не приехал?

— Нет. Вернее, так мне кажется. Ну а Франклин точно не приезжал.

— Клерк вас заметил?

— Безусловно. Мне думается, он даже знает, хотя бы в лицо, всех постояльцев. Я сидел возле дверей, и он все время не спускал с меня глаз. Возможно, он посчитал меня за какого-нибудь детектива. По словам лейтенанта Трегга, в этой гостинице останавливаются люди с весьма сомнительной репутацией, ну и это заставляет полицию относиться с предубеждением ко всем незнакомым физиономиям. Сначала я намеревался поставить машину возле входа и следить из нее, но так как поблизости не было ни одной свободной щелки, мне пришлось поставить машину неподалеку от гостиницы, а самому войти в вестибюль.

— Именно то, что вы столько времени проторчали в вестибюле отеля, и заставило вас воздержаться от вторичного появления там в нашем обществе?

— Да, но, надеюсь, все это никуда дальше не пойдет и не станет известно кому-либо другому?

Мейсон усмехнулся:

— Вы — наивный человек! Лейтенант Трегг без малейших усилий сам додумается до всего!

Возле обочины оказалось пустое место, Тор вклинил туда свою машину и выключил мотор.

— Я больше не могу сидеть за рулем… Не дадите ли вы мне сигарету?

Мейсон протянул ему портсигар. Руки Тора так сильно дрожали, что он с большим трудом поднес спичку к сигарете и прикурил.

— Продолжайте, — сказал Мейсон.

— Мне, собственно, больше и нечего рассказывать.

Мейсон посмотрел на Деллу Стрит, потом на Джеральда Тора и негромко произнес:

— Все олл-райт, за исключением мотивировки.

— Чем же вас не устраивает мотивировка?

— Но ведь вы никогда бы не стали ни так переживать, ни так действовать, если бы у вас не было поистине серьезных оснований. То, о чем вы мне рассказали, давно уже прошло и утратило свою актуальность.

— Я вижу, что мне придется быть с вами откровенным до конца…

— Это всегда полезно, — проговорил с улыбкой Мейсон. — Кому как не вам знать об этом! Вы же сами — адвокат!

— Я думаю, вы сами понимаете, что никто из нас не знает, насколько он честен. Человек шагает по жизни, считая себя абсолютно порядочной личностью, не способной ни на какие срывы, возможно, только потому, что ему не встречалось серьезных искушений. И вдруг он попадает в такое положение, где от него одного зависит, потерпеть ли в дальнейшем полное фиаско или же выйти победителем против своей совести. Такая сделка, конечно, в первый момент представляется сущим пустяком, ее нельзя даже назвать бесчестной, а только лишь не совсем законной…

— Оставим в стороне всякие извинения, — довольно резко сказал Мейсон. — Повторяю: не недооценивайте Трегга. Когда он работает по делу, он не терпит никаких проволочек, действует быстро и уверенно. Мне необходимы факты. Причины, извинения и прочее можно будет добавить позднее… если на то у вас останется время. И не юлите. До всего, о чем вы мне рассказывали до сих пор, я уже и сам додумался, так что вы лишь расставили точки на «i». В зависимости от того, что вы мне расскажете сейчас, если, конечно, это будет правдой, я решу, стану ли я вас представлять в дальнейшем или нет.