«И кто же они?» – спросил Минкин.

«Его невеста, – сказал начальник следственного отдела. – Вместе со всей ее семьей. Фамилия – Файнштейн. Они были родственниками Иегуды Пэна. Кстати, Михаил Александрович, Файнштейны уже во всем признались. Так что…».

Невеста престарелого Иегуды Пэна, «красавица, комсомолка» Неха Файнштейн, была центральной фигурой обвинения. Ее старшего брата Абрама арестовали как сообщника и непосредственного исполнителя убийства. Их мать Лея Файнштейн, ее муж Рувим и еще трое членов семьи сидели в подвале НКВД как организаторы и подстрекатели убийства. «Прямо целая семья убийц», – недоверчиво покачал головой Минкин.

Еще больше помощника республиканского прокурора поразило другое обстоятельство. Ведь убитому Иегуде Пэну было уже 83 года. А его невесте – всего семнадцать.

Зачем этой девчонке понадобилось так жестоко убивать старика? Может, ее выдавали за Пэна насильно, и она любой ценой хотела избежать ненавистного замужества? А брату было жаль сестру и он согласился помочь ей в этом кровавом деле?

Помощник прокурора республики нюхом чуял, что все не так просто. Да и не такой человек был Минкин, чтобы, узнав об аресте подозреваемых, спокойно отправиться спать в гостиницу. Профессиональная гордость не позволяла. Он ведь еще с царских времен в следователях служит…

Михаил Минкин доверял только своим собственным выводам. И он решил провести расследование с самого начала.

В первую очередь его интересовала личность потерпевшего. И Минкин, лежа на диване, углубился в материалы по Иегуде Пэну. Их в НКВД скопилось предостаточно.

Вот, например. В 1906 году Император Всероссийский Николай Второй посещает губернский город Витебск. Губернатор Левашов представляет Государю самых выдающихся деятелей губернии. В очередной раз Левашов и Николай останавливаются перед шеренгой сановников, генералов и богатейших купцов. Все с регалиями и орденами. И вдруг Левашов подводит Царя к невысокому, лет пятидесяти, человечку в гражданском костюме, с аккуратной бородкой. Ни одного ордена или знака отличия нет на его груди. Царь явно удивлен.

«А это, Ваше Величество, Иегуда Пэн, самый знаменитый художник здешних краев, – пояснил Левашов. – Пожалуй, один из лучших во всей России. Так господин Репин всегда говорит. А еще господин Пэн имеет большую заслугу перед городом Витебском. Он открыл у нас первую художественную школу».

Царь кивнул, но руки человеку с именем «Иегуда» все же не подал.

И тем не менее… Быть лично представленным Государю – высшая честь для любого художника тех времен. Как же Иегуде Пэну удалось этого добиться? Ведь, казалось бы, именно для него такое возвышение было просто невозможно.

…Иегуда Пэн родился в 1854 году в литовском городке Новоалександровске, в бедной еврейской семье. С детства Иегуда испытывал непреодолимую тягу к рисованию, но закон Моисея запрещал делать изображение того, что «на небе вверху, на земле внизу и в воде ниже земли». Ремесло художника считалось предосудительным.

Отец Пэна умер, когда Иегуде было всего четыре года. В одиночку мать не могла справиться с бестолковым сыном. «Поступай как хочешь, – заявила мать. – Но из нашего города уезжай. Не позорь меня».

В 13 лет Пэн попал в город Двинск, где стал подмастерьем у маляра. Пэн рисовал вывески для торговых лавок, раскрашивал паркет. Это была его первая работа по избранному призванию.

Так прошло много лет. Хозяин Пэна был ревностным хасидом. Однажды он увидел рисунки Пэна и пригрозил выгнать его вон. Сказал: «Художники – пьяницы, голодранцы и умирают от чахотки либо сходят с ума.