– Вот пусть вам старший коллега и показывает, – ехидно усмехнулся Рисс.

– Хорошо. А что там, за дверью?

– Вот вечером и узнаете. А теперь…

– Подождите! – не дал себя выставить Скай. – Есть еще кое-что…

Он рассказал о Линте. О тайном ордене кладоискателей теперь уже тоже молчать не стоило – следователям нужна полная картина произошедшего.

Рисс задумчиво постучал пальцами по спинке стула для посетителей.

– Да, пока не доказано обратное, считаем, что эти дела связаны. Есть соображения?

– Нужно выяснить, когда Линт в последний раз до похода в подземелье заходил в свою комнату. Шкатулка появилась там уже после этого. Будет отрезок времени – можно будет постараться узнать, кто мог ее туда принести.

– Неплохо. Что еще?

Скай задумался.

– Если шкатулка уже была в комнате, когда Линт вернулся из подземелья, а на меня при этом никто не покушался, то можно предположить, что непосредственно в катакомбах или по пути злодей нас не видел. Решение было принято раньше. То есть злодей откуда-то знал, что Линт намерен залезть в его тайник. Причем, раз остальные кладоискатели тоже не пострадали, он должен был знать, что они отказались от этой затеи.

– И откуда же?

– Или он с ними общается и получил информацию непосредственно от кого-то из этих ребят, или он слышал их разговоры. Для тайного ордена они очень неосторожны.

– И как он понял, что кладоискатели нацелились именно на его тайник? Катакомбы огромны, даже мы их толком не знаем.

– Именно на его тайник и именно сейчас… – протянул Скай. – Он мог это узнать, если подслушал разговор в лазарете после того, как они принесли туда Ниара!

– Потому что…

– Потому что, во-первых, у Ниара очень характерные ожоги. Ловушка хитроумная и редкая, не каждый день такую встретишь. Во-вторых, именно тогда Линт выразил намерение непременно открыть эту дверь, а остальные двое отказались. Если бы Линт не поспешил ко мне, то наверняка отравился и умер бы еше до того, как отпер дверь. Ниар тогда надолго застрял бы в лазарете с ожогами, и у злодея было бы достаточно времени, чтобы перепрятать свои сокровища. Или даже не перепрятывать. Устроил бы еще один обвал в катакомбах – и никаких проблем. Ниар и Кирт думали бы, что Линт за дверью нашел именно ту шкатулку, так что откапывать проход снова вообще никакого смысла нет.

– Складно выходит, – одобрил Рисс. – Но доказательств пока никаких.

– Да, – согласился Скай. – Доказательств нет. Зато еще один аргумент в пользу лазарета: если бы злодей следил за ними раньше, то он бы, во-первых, уже постарался бы избавиться от них, и во-вторых, знал бы обо мне. Они же обсуждали мою кандидатуру на членство в ордене. В лазарете Линт был расстроен отказом друзей и конкретным планом не поделился, поэтому злодей обо мне и не узнал.

– Зато теперь уже, наверное, знает. Не боитесь?

– Я настороже. К тому же, если ваши люди уже открыли и вторую дверь, то избавляться от меня как-то поздновато, не находите?

– Я-то нахожу, но злоумышленник может еще не знать, что мы там уже побывали. Так что будьте не просто настороже, а очень осторожны.

– Буду, – не стал спорить Скай. – И, наверное, надо приставить охрану к Линту и, на всякий случай, Ниару. Если он не знает, что уже поздно – может попытаться довершить начатое.

– Присмотр я организую. Явную охрану пока что ставить нельзя, если злоумышленник и правда связан с лазаретом, лишние люди его спугнут.