– Не думаю. Ведь рашасы – здесь единственное средство контроля за чрезмерным размножением протообезьян, что привело бы к нехватке продовольственных товаров. Из‑за этого деревни еще не уничтожены окончательно джунглями и, следовательно, экологический баланс остался ненарушенным.

Дэйна же это, однако, не убедило. Он продолжал убивать столько, сколько мог. Чем глуше становилась местность, тем громче слышался какой‑то звук впереди. Вначале это был неясный шум, неразличимый днем из‑за жужжания насекомых; но день ото дня он становился все громче, заглушая остальные звуки леса, превращаясь в несмолкаемое бормотание. Водопад Громовая Кузница.

Когда путешественники подошли ближе, с деревьев врассыпную взлетели птицы, похожие на сов, но их скорбные крики не были слышны в реве водопада. И все‑таки даже среди этого грома они уловили пронзительные вопли. Райэнна указала куда‑то вверх, они подняли головы и увидели большую, похожую на бабуина обезьяну, неистово скачущую с одного дерева на другое.

На дереве, с которого она только что соскочила, еще колыхалась листва. За обезьяной так же с ветки на ветку перескакивал рашас. Дэйн проследил взглядом за убегающей обезьяной и преследующим ее хищником, а затем опустил глаза и двинулся дальше.

«Лучше она, чем я».

Перед ним словно разверзлась земля. Впереди на несколько сот футов не существовало ни камней, ни джунглей, мир заканчивался. Пространство было заполнено мельтешащими зелеными и лиловыми брызгами, среди которых вставала освещенная солнцем стена воды. Он едва услышал за ревом водопада, как изумленно вскрикнула Райэнна.

Вглядываясь вперед, он рассмотрел за водяной дымкой красно‑оранжевую скалу, торчащую среди джунглей, тянущихся до горизонта и окрашенных в пастельные тона. Она была похожа на мираж, выросший в небе.

– Божественное Яйцо говорит, – проскрежетал в диске Дэйна голос Аратака (в изумлении тот забыл, что следует говорить по‑карамски, а Дэйн сам был настолько потрясен, что ему и в голову не пришло поправлять его, тем более что звук водопада заглушал все), – что созерцание чудес вселенной заставляет ум совершенствоваться в своем постижении их. Созерцание данного чуда наверняка добавило мудрости некоторым умам этой планеты…

Его голос в диске неожиданно оборвался.

Водопад Громовая Кузница внезапно возник слева от них громадной серебряной пеленой ревущей воды.

«Ниагара, падающая в Великий каньон, – подумал Дэйн. – Нет. Ниагара слишком мала. А как называется тот огромный водопад в Африке?»

Путешественники остановились на краю огромной пропасти. Из бездны на них налетел яростный ветер, холодный и влажный, который донес до них жуткий грохот воды. У их ног уходил вниз склон из песчаника; пониже, посередине стены, зазубринами выдавалась матовая порода, а дальше к днищу водопада тянулась темная скала.

Водопад яростно фонтанировал, разбиваясь о выступы скальных пород и создавая многокрасочную радугу, и уже внизу превращался в кипящее варево. Оттуда в долину устремлялись разъяренные потоки, превращаясь в невидимую за дымкой реку.

Диск Дэйна завибрировал, отзываясь на голос Драваша.

– Похоже, вон там спуск. – Швефедж указал лапой. – Попробуем спуститься. – Он озабоченно посмотрел на Аратака. Бросив взгляд на склоны, капитан подозвал Райэнну, попросил у нее телескоп и осмотрел бездну. Затем повернулся к Дэйну и сказал: – Это возможно. На склоне встречаются выступы и камни, за которые можно зацепиться.

Аратак мрачно заглянул в бездну.

– Божественное Яйцо мудро сообщает нам, что погружаться проще, нежели плыть, – заметил он, – но я не знаю, применимо ли это положение к подъему и спуску в горах. Сама по себе его мудрость еще, к сожалению, не может заменить силы и ловкости.