|
Своими длинными пальцами музыканта он обхватил стоявшую перед ним огромную пиалу с иссиня-черным, по его личному рецепту заваренным настоем тридцати трех трав - по одной от каждого из Тридцати Трех Миров, как любил он шутить. Впрочем, никто толком не знал, когда Скрипач Нолан шутит, а когда возвещает святую истину.
Казалось, он ждал чего-то. Чего-то такого, что было неизмеримо значительнее происходившего за пуленепробиваемым стеклом витрины. А происходило там вот что: в ближний конец улицы - из-за поворота на Цербер-штрассе - вываливались шеренга за шеренгой сегрегаты. Нестройные ряды разношерстной и подогретой разной крепости напитками публики. С виду толпа выглядела хотя и агрессивно настроенной, но все-таки довольно безобидной оравой. Никто не выставлял на всеобщее обозрение ни нунчаков, ни городошных бит, ни велосипедных цепей. Только карманы и отвороты курток топорщились весьма недвусмысленно, да выражение лиц - общее для всех - обещало многое. Сама по себе толпа была невелика - менее сотни человек. Орава. Орава - вот было ее настоящее имя. Слегка упорядоченная и оснащенная внешними признаками цивильного уличного шествия орава. Но каждый из этой неполной сотни горлопанов пыжился за четверых. Народ, топтавшийся у «Трех шутников», с растущей опаской наблюдал за движением этой плотной людской массы. По мере приближения к неназванной, но четко намеченной линии бузотеры все меньше себя сдерживали. Над головами демонстрантов колыхались неплохо исполненные, на заказ, плакаты. Тоже с виду безобидные. «Нечисть с улиц вон!» - гласили одни. «Гражданские права - гражданам!» - требовали другие. «Род людской - в опасности!» - предупреждали третьи. Самый придирчивый цензор не нашел бы в этих - визированных, кстати, муниципалитетом - текстовках никакого призыва к насилию. Тем более к насилию над представителями какой-то конкретной социальной группы, населяющей богом хранимый Нью-Чепель. В самом деле - ну разве место нечисти на улицах приличного города? Правильно - не место, раз уж она нечисть. И разве любой психически нормальный человек станет возражать против того, чтобы гражданскими правами, отвоеванными в нелегкой борьбе, пользовались именно те, кого принято называть гражданами? Тоже правильно - никто не станет. А разве мало опасностей угрожает роду людскому с самых первых мгновений появления его во Вселенной? И разве не достойны внимания те, кто на опасности эти бесстрашно указывает? И тут все верно - и опасностей людям хватает на этом свете, и к предупреждениям прозорливых мудрецов прислушиваться нужно... Бесспорно, все это так. Вот только даже самый бестолковый гражданин Большой Колонии прекрасно знал, кого «сеги» именуют «нечистью». Андроидов - кого же еще! И только их. И теми «негражданами», на которых слюнявые либералы и презренные мертволюбы норовили распространить священные права граждан Бэ-Ка, были конечно же они. Именно они - андроиды! И уж точно - той опасностью, что нависла над обосновавшейся под, здешним солнышком частью рода людского, были, разумеется, тоже они - растреклятые андроиды! * * * Андроиды, андроиды, андроиды... Всего веку их в Большой Колонии на текущий последний День месяца Ленивого бога было ровно двадцать лет. Именно тогда - два десятилетия (почти целое поколение) назад - концерн «Айзеке энимэйшн» выпустил в мир своего первого серийного «универсального социального работника» - упрощенную и предельно удешевленную модель боевого биоробота времен Империи, приспособленного выполнять функции идеального разнорабочего. Так сказать, «универсального солдата» со снятым вооружением. |
