«Объединимся в вере!» - аршинными буквами гласил плакат. И буквами помельче ненавязчиво предлагал: «Жертвуйте на Храм Единения». Призыв сопровождала трогательная картинка - фигуры человека и андроида, дружески обнявшиеся на фоне предполагаемого к сооружению храма. Поскольку человека от андроида отличить почти невозможно, художник за отсутствием реальных анатомических различий постарался таковые создать. В результате изображение «универсального социального рабочего» было украшено горилльими, чуть не до земли руками, косолапыми нижними конечностями и добродушной, плоскогубой и плосконосой физиономией; изображение выглядело карикатурным и, по существу, оскорбительным. Поперек андроида шла добавленная кем-то позже и второпях надпись по трафарету: «Нечисть с улиц - вон!» Мог ли Ким раньше хотя бы подумать, что этот плакат будет представлять для него какой-то интерес. Он вздохнул и нажал на прикрепленной к брелку панельке кнопку вызова кара.

    «Пульчинелла» живо откликнулась на призыв дистанционного пульта - и резво выкатила из-за угла.

    Под «дворником» лобового стекла она волокла целый букет штрафных квитанций.

    * * *

    Штрафы за просроченную парковку, за отсутствие стандартного радиоотзыва и за невымытый капот Ким, скрепя сердце, готов был признать справедливыми. Но штраф за нарушение «урбанистической эстетики» он счел прямым оскорблением трудолюбивого и послушного механизма. Мелковатый по размеру кар был вполне симпатичен на вид и, припаркованный у старого здания Ратуши, ничуть не портил его вида. Так, по крайней мере, считал Агент на Контракте.

    Предаваясь этим горестным размышлениям, Ким чуть не проехал мимо Тамагочи, машущего руками, как крыльями ветряной мельницы. Хотя, видит бог, не заметить мужика двухметрового роста и с добрую сотню килограммов весом, облаченного к тому же в полицейский мундир, было сложно.

    -  Ты сегодня задумчив, чингисид... - заметил Ник, не без труда втискиваясь в свободное пространство салона «пульчи», не занятое еще самим Кимом и сумкой с теннисной ракеткой. - Что - подвернулось очередное «убийство в запертой комнате»?

    Ким тронул кар с места и тяжело вздохнул. На подколки по поводу своего родства с Темурчином он не обижался. У самого Ника внешность была отмечена - как и у многих русских - всеми признаками ордынского происхождения его далеких предков. Пожалуй, корейские предки Кима оставили даже меньший след на его физиономии.

    Ким вытащил из кармана мобильник, перевел его в режим автоответчика - чтоб не мешал - и покосился на приятеля.

    -  Слушай, Ник, - начал он с постороннего вопроса, чтобы «размочить» разговор. - А почему тебя в городе зовут так странно - Тамагочи? Это что-то японское?

    -  Угу, - отозвался Ник. - Японское и древнее. По-моему, что-то самурайское. Можно гордиться.

    В кармане у него запищали часы. Ник вздохнул:

    -  Время таблетки пить.

    -  Желудок? - поинтересовался Ким, покосившись на этикетку на баночке в руках собеседника.

    -  Профилактика... - вздохнул Тамагочи. - Работа нервная. А у меня - предрасположенность к язве. Итак - зачем тебе дядя Стольников?

    -  Да пустяки... Тут мне уточнить пару вопросов надо - для клиента, на предмет страховки...

    -  Скажи мне честно, ученик Шерлока Холмса, - наклонился к нему Ник, - твой клиент не собирается подавать в суд на действия полиции?

    -  Нет, - уверенно ответил Ким.