-  Вы не представляете себе условий того времени. У нас в Колонии и так рождаемость не ахти какая. А тогда, когда мы еще только выкарабкивались из Эпохи Изоляции, мы были в состоянии жутчайшей демографической зимы. Казалось, еще десяток-другой лет и на планете останутся одни вымирающие старики. Поэтому ни о каких брошенных детях и речи идти не могло. И даже если приходилось кого-то усыновлять - ну там детей погибших или осужденных родителей, - то никто и никогда не доверил бы ребенка матери-одиночке. К тому же беженке с Аваллона. На них тогда очень косо смотрели. Кстати, если расспросите людей постарше, то поймете, что на то были свои причины.

    -  И вы, движимый, ну, состраданием...

    -  Не будем лицемерить! - оборвал Агента Каррог. - Научным интересом был я движим, старый осел. Любопытством. Ну а сострадание... Было, конечно, и сострадание... Симона была не таким уж плохим человеком... Но все обернулось... Вы видели, как все обернулось.

    -  Но почему именно так? - с досадой спросил Ким, откладывая в сторону вилку с нанизанным на нее куском рыбы. - Почему вдруг второй сутью Элен стало воплощение средневекового страха перед сказочным пугалом? Перед оборотнем? Откуда это-то взялось?

    -  Из подсознания.

    Каррог отодвинул от себя пиалу и, подхватив со странного крюка четки, начал задумчиво перебирать их.

    -  Я отрабатывал формирование чисто биологической стороны вопроса. К тому моменту это у меня было уже поставлено на конвейер. Я просто подключал формирующегося психоморфа к уже готовым банкам информации. А вот эстетику - внешность будущего ребенка, его характер - формировала Симона. Силой своего воображения. Не буду останавливаться на технических деталях...

    Каррог задумчиво перебросил очередную бусинку четок справа налево.

    -  Тогда у меня еще плохо была отлажена система отделения подсознательной информации от содержания сознания. Честно говоря, мне и теперь далеко не всегда удается эта операция. Воображение человека - неразделимый сплав одного и другого... Так или иначе, мне следовало лучше протестировать мать Элен. Гораздо тщательнее проверить ее в отношении всяческих страхов и фобий. Подавить ненужные ассоциативные цепочки. Но я не мог всего предвидеть тогда. Все участники этого эксперимента просто на месте не могли усидеть от радости, когда за стеклом стерильной камеры в кювете из аморфной массы «нулевого» психоморфа стал формироваться и наконец ожил и разразился криком крошечный живой малыш. Никто не хотел верить в плохое тогда...

    Еще одна бусина проделала путь в пальцах колдуна.

    -  И потом... Когда стали появляться первые признаки... Симптомы этой своеобразной ликантропии... Я не хотел признаваться самому себе... А потом стало уже поздно. Перед нами был живой человек со своим сознанием, уничтожить которое было бы преступлением... Только сейчас - много лет спустя - я начинаю представлять себе, как можно избавиться от этой беды. Стабилизировать человеческий облик Элен и навсегда сохранить именно его. Вообще заменить в ней субстанцию психоморфа на атомы и молекулы, составляющие тело обычного человека.

    -  Значит, у Каманеры есть надежда?

    -  Да. У нее есть надежда стать простой смертной. Если она этого захочет...

    Снова в полутемном кабинете повисла тишина. Она длилась добрый десяток секунд.

    -  Я не был безразличен к ее судьбе, - продолжил Каррог. - Когда я узнал, что она покинула планету... Я совершил несколько путешествий, стремясь постичь ее судьбу. Даже встречался ей - неузнанным...

    «Недаром Каманере Каррог иногда мерещился в ее странствиях.