Уже на втором уроке он переглядывался с Андраником и Касей, хихикал. Турка вздохнул: все понятно.

Обществознание сегодня стояло четвертым, и можно было представить, что будет твориться на уроке.

На следующей перемене Плотников взорвал в так горячо любимой музычкой «рекреации» несколько петард (засунул в горшки). Земля разлетелась по всему коридору под общий хохот банды. Потом несколькими петардами взорвали мыло в подсобке географа, прямо перед уроком.

Географ вошел в класс сразу после звонка. Поздоровался, принялся собирать контурные карты. Благо, Турка по-быстрому перерисовал и отметил необходимое, пользуясь картой Алика. Тот, в свою очередь, передрал «домашку» еще у кого-то, а вообще, первоисточником являлся отличник Шота.

Когда географ вышел, Плотников отсыпал несколько петард Китаренко, который с гыгыканьем закинул одну в рюкзак Муравью — одна из его замызганных тетрадей разорвалась внутри, а после рюкзак полетел с третьего этажа на клумбу, и Муравей выбежал из класса, грозно потряхивая волосами своей модной прически «под горшок».

Географ не возвращался. Китаренко отсыпал еще немного петард (новичок хорошо ими запасся) дождался, пока Муравей подойдет поближе к клумбе, и принялся закидывать его петардами. Тот метался по грязи, потряхивая волосами, и схватить рюкзак смог не сразу, напоминая какого-нибудь партизана под артобстрелом.

В конце концов бедняга схватил свое имущество и убежал.

На пороге появился географ:

— Кто взрывает? За это сразу — вон из класса.

Ребята притихли, Плотников сидел с видом ангелочка. Китаренко не смог сдержать смех, так что географ догадался о его причастности к взрывам и потянул за руку:

— Давай, Сережа, выходи.

— Да я чо… Да я не делал ничего, Олег Анатольевич!

— Выходи.

— Сумку возьму хотя бы, — Китаренко дернул плечом, собрал вещи и вышел за дверь.

Географ поглядел на Андраника:

— Один уже доигрался. Вы тоже доиграться хотите?

Пацаны промолчали, но все поняли, что географ имеет в виду Тузова. Так и что?

Дальше география пошла в обычном ключе. Олег Анатольевич особо не напрягал, ребята шумели громче и громче, в конце концов, у него лопалось терпение, и он кричал:

— Ребята, вы можете не ОРР-РАТЬ?!

Тогда класс немного притихал, но через пять минут шептание вновь разрасталось до громкого гула, сквозь который все чаще и чаще прорывались взрывы хохота.

На перемене Плотников отжал мелочь у Русакова, и за то, что тот не хотел давать деньги сразу, попытался накормить его землей из цветочного горшка. Турка вмешался:

— Слышь, оставь это. Ты первый день в новой школе, и такой крутой, что ли?

— Да, крутой. А чо он деньги сразу не дал? Говорил, что нету. За базар надо отвечать.

Перепуганный Русаков только хлопал глазами, переводя взгляд с одного пацана на другого.

— Я тебе говорю, отвали от него, дебил.

— Слышь, ты за словами следи. Так и в рожу можно схлопотать. Айда за школу после уроков, раз на раз?

— Нахрен мне махаться с таким ослом? Раз на раз! Ты вообще слышал, что здесь было? Хочешь, чтоб и тебе яйца отстрелили, валенок?

— Пошел ты в зад… — Он не успел договорить, Турка сделал короткий удар, но Плотников с завидной реакцией отпрянул и ударил в ответку — Турка еле успел среагировать, а новичок подпрыгивал на месте, подражая какому-нибудь Рокки Бальбоа:

— Ну, давай! — выкрикнул он, но тут в коридоре появился историк. Он замер на секунду, потом пошел к двери кабинета. Плотников улыбнулся и подмигнул Турке, отошел от него, как будто ничего не было.