– Думаю, да.

При виде знакомой нахальной усмешки Грена мое сердце взыграло.

– Что ты сделал? – Сорград склонился над колдуном, проверяя дыхание и пульс.

– Он влез в мою голову, и мне это не понравилось, – пожал плечами Грен. – Только он не ожидал, что я его не выпущу.

– Ты хочешь сказать, что знаешь трюки Шелтий? – Мой голос невольно задрожал.

– Нет. – Грен даже оскорбился. – Но он рылся в моем уме, поэтому и я сумел заглянуть в его ум. Я решил, что это – никчемный ошметок дерьма, и как бы раздавил его. Колдун не больно-то сопротивлялся.

– Вряд ли он ожидал драки.

И, конечно, Грен всегда считал себя непобедимым, верно?

– Ты уверен, что он мертв? – Сорград остервенело пнул эльетимма кованым сапогом.

Воспоминание быстро охладило мою внезапную радость от того, что наконец-то мы нашли у эльетиммов слабое место.

– Высшее Искусство может разделять ум и тело, – вымолвила я с замиранием сердца.

Именно так колонисты Келларина провели бесчисленные поколения в спрятанной пещере, неподвластные годам.

– Выходит, его ум мог сбежать в безопасное место? – Сорград посмотрел на неподвижного колдуна.

Я удивилась, как человек, вселявший такой страх в моем воображении, мог оказаться столь незначительной фигурой с грязными белокурыми волосами, падающими на неприметное лицо, осунувшееся от голода и усталости, в испачканной одежде и сапогах, густо покрытых дорожной пылью.

– Это дело поправимое, – услужливо вмешался Грен.

Схватив эльетимма за волосы, он вонзил нож в место соединения черепа с шеей и повернул его кругом. Я сморщила нос и закашлялась от запаха крови.

– Я думала, Хэлис тогда в шутку сказала, что вы, парни, обожаете собирать головы.

– Нам лучше…

Сорград не успел договорить. Дверь распахнулась, и девушка застыла на пороге. При виде следов кровавой бойни у нее отвисла челюсть, серо-голубые глаза от ужаса готовы были выскочить из орбит.

Мы с Сорградом очнулись прежде, чем она вдохнула. Перепрыгнув через трупы, мы схватили девушку и втащили в комнату. Ногой захлопывая дверь, Сорград повернулся и одним плавным движением толкнул пленницу спиной ко мне. Я уже держала наготове пропитанную тахном тряпку. Прижав ее ко рту и носу девушки, я безжалостно скрутила свободной рукой капюшон ее длинной серой мантии. Мерзавка царапала ногтями мою руку, добавляя свежую кровь к краске и синякам. Она лягалась, как мул, но мягкие домашние туфли – это не оружие. Сорград схватил колдунью под коленки, ее сопротивление слабело по мере того, как наркотик и удушающий капюшон делали свое дело. Она стала вялой и тяжелой в моих руках, и мы торопливо положили ее на пол.

– Это та стерва, что вышвырнула нас из фесса Хачал, – заметил Грен, бросив свой жуткий трофей недорезанным.

– Стало быть, она – Шелтия, а это означает эфирную магию и то, за чем мы пришли, – немедленно заключила я. – Она сгодится.

Я тут же принялась за дело. Положила ей на глаза подушечки из мягкого полотна и туго замотала их широкими льняными лентами. Сунула в уши затычки из шерсти и тоже забинтовала их. В рот запихнула носовой платок с вложенным в него темным комком тассина, чтобы молчала, если тахн перестанет действовать. Еще пара тугих повязок вокруг челюсти и нижней части лица: пусть-ка применит свое колдовство, когда не сможет ни видеть, ни слышать, ни говорить.

– Хоть она и без сознания, она все равно должна дышать, моя девочка. – Сорград сдернул полотно с носа Шелтий.

– Аритейн, ее так зовут? – Грен с интересом разглядывал колдунью.