|
Мне очень жаль, что я вас обременяю. – Не стоит извиняться – Джослин тоже откусила кусочек булочки, ароматной и полной сочных изюмин. – Места в доме достаточно. Откровенно говоря, я получаю удовольствие от вашего общества. Более того, Джослин чувствовала, что в обществе Дэвида ей удивительно легко и хорошо. Она посмотрела на его четко очерченный профиль и вдруг подумала о том, что майор – очень привлекательный мужчина – С вами никогда не жила компаньонка? – поинтересовался он – Ведь это не принято, чтобы привлекательная молодая женщина жила в Лондоне одна. – Тетя Лора Киркпатрик одно время жила со мной. Но тетю возмутило мое поведение, и она решила съездить в свое поместье в Кенте, – призналась Джослин. – Она попозже вернется в Лондон, но когда именно – я не знаю. – Надеюсь, что скоро. Мне бы хотелось снова ее увидеть. – Обязательно увидите. Тетя и ее семья всегда здесь останавливаются, когда приезжают в Лондон. После смерти моего отца она жила со мной все то время, когда не следовала за армией. Когда тетя Лора уезжала к дяде Эндрю, у меня были другие компаньонки, но она – моя самая любимая. – Вы очень на нее похожи? – Хотелось бы надеяться. Поскольку у нее только сыновья, она всегда относилась ко мне как к дочери. – А ваша мать давно умерла? Джослин нахмурилась – так бывало всякий раз, когда упоминали ее мать. Избегая прямого ответа, она сказала: – Я ее почти не помню. – Простите, мне очень жаль… – пробормотал Дэвид. – А вот мой отец прожил довольно долго. Он увлекался науками, и ему нравилось учить нас с Салли. Я прекрасно помню, как мы сидели с ним в библиотеке и он показывал нам свой огромный глобус. А еще он брал нас на прогулки, и мы гуляли недалеко от нашего дома. Джослин вдруг вспомнилось: ее мать плетет венок из весенних цветов, а потом надевает его ей на голову со смехом и поцелуями. Она с трудом проглотила вставший в горле ком. К глазам внезапно подступили слезы. – Похоже, ваш отец был мягким человеком. Совсем не таким, как ваши братья. – Они совершенно не походили на отца, – подтвердил Дэвид. – Первый брак отца был заключен по соглашению между семьями. А мою мать он выбрал сам. Отец любил ее по настоящему. Какое то время они шли молча. Однако Джослин то и дело поглядывала на майора. Хотя длительная прогулка явно требовала от него немалых усилий, он держался очень неплохо. Возможно, майор правильно поступает, заставляя себя двигаться как можно больше, решила Джослин. Он шел, опираясь на трость, но при этом уже не казался больным и слабым. Более того, благодаря высокому росту и широким плечам майор выглядел довольно внушительно. – Я много думал о том, что вчера говорил Крэндалл, – проговорил он неожиданно. – Я тоже, – кивнула Джослин. – И я обратила внимание: он не стал спрашивать, действительно ли существует основание для признания брака недействительным. Крэндалл говорил лишь о том, как разумнее всего вести дело. Дэвид пожал плечами: – Он обязан представлять ваши интересы. Возможно, ему легче это делать, не зная всей правды о нашем деле. Джослин почувствовала укол стыда: из за нее Дэвиду придется лгать – во всяком случае, говорить полуправду. Ситуация оказалась ужасно неприятной. Однако ей пришлось признать: выход из нее был только один. – Крэндалл сказал кое что… И я много думал об этом, – снова заговорил Дэвид. Он умолк, и Джослин спросила: – Думали о чем? Дэвид сделал глубокий вдох: – Я – незавидная партия, но… по закону мы считаемся мужем и женой. Вы не рассматривали возможность остаться замужем? Ведь Крэндалл это предложил… – Он остановился и повернулся к ней: – Я не знаю, чего вы ждете от мужа, но если любви… Мне кажется, что полюбить вас было бы очень легко. |
