|
И этот человек в двадцатый раз повторял: — Значит, ты ничего не добился? — Да, ваша милость, и аллах тому свидетель... — Какой мне прок от свидетельства аллаха! Я говорю о деле!.. Значит, ты ничего не добился? — К величайшему сожалению. — Чтоб его черти взяли, этого малуинца! (Эти слова были сказаны по-французски.) Так он отказался отдать тебе письмо? — Отказался! — А продать? — Продать? Согласился... — И ты, болван, не купил его? Ты не взял его? Посмел явиться сюда без письма?.. — А знаете ли вы, ваша милость, сколько он за него запросил? — Какое это имеет значение? — Пятьдесят миллионов франков! — Пятьдесят миллионов?! И проклятия посыпались из уст египтянина, как ядра с фрегата, открывшего огонь одновременно с бакборта и со штирборта. И, как бы вновь перезарядив свои пушки, он продолжал пальбу: — Так теперь ясно тебе, болван, что этот моряк прекрасно знает, как важно для него это дело?.. — По-видимому, он догадывается. — Ох, чтоб Магомет его задушил!.. И тебя вместе с ним! — вскричал в диком раздражении египтянин, меряя комнату быстрыми шагами. — А еще лучше, я сделаю это сам, по крайней мере в отношении тебя; ты ответишь за все несчастья, которые еще предстоят... — Но ведь это не моя вина, ваша милость... Я не был посвящен в тайны Камильк-паши... — Ты должен был их знать! Ты должен был вырвать их у него, когда он был жив!.. Ведь ты был его нотариусом!.. И снова посыпались проклятия, как пушечные ядра с обоих бортов фрегата. Этот ужасный человек был не кто иной, как Саук, сын Мурада, двоюродного брата Камильк-паши. Ему исполнилось тридцать три года. После смерти отца он остался единственным наследником своего богатого родственника и мог бы получить огромное богатство, если бы оно не было увезено и спрятано от его алчности — читатель уже знает, по какой причине и при каких обстоятельствах. Сейчас мы расскажем вкратце о событиях, случившихся после того, как Камильк-паша покинул Алеппо и увез свои сокровища, чтобы укрыть их в недрах какого-нибудь неизвестного острова. В октябре 1831 года Ибрагим-паша во главе флотилии из двадцати двух кораблей, с тридцатью тысячами человек взял Газу, Яффу и Хайфу, а 27 марта 1832 года в его руках очутилась и крепость Акка. Казалось, что эти территории Палестины и Сирии будут окончательно отторгнуты от Блистательной Порты, но вмешательство европейских держав остановило сына Мухаммеда-Али на пути завоеваний. В 1833 году обоим противникам — султану и вице-королю — было навязано соглашение в Кютахье, и все осталось по-старому [соглашение, заключенное в мае 1833 года в городе Кютахья, предусматривало, что Мухаммед-Али сохранит в своем управлении Египет, Сирию с Палестиной и Киликию; за это Мухаммед-Али обязался вывести войска из Анатолии и формально признать свою зависимость от султана]. В это смутное время Камильк-паша, к счастью для него, скрыв свои богатства в безопасном месте, помеченном двойным «К», продолжал свои путешествия. Где скитался он на своей шхуне-бриге, находившейся под командой капитана Зо? В какие воды, в какие моря — близкие «ли далекие, — в какие части света заходила она? Заплывала ли она в далекие воды Азии или огибала Европу?.. Кроме капитана Зо и самого Камильк-паши, ни один человек не ответил бы на эти вопросы, ибо, как мы знаем, никто из экипажа не попадал на берег и ни одному матросу не было известно, в какие страны Запада или Востока, Юга или Севера заносила их фантазия хозяина. |
