4.00

Разговоров о предстоящем матче Россия — Япония Денис всячески избегал — только бы не сглазить! Николай, раз десять пытавшийся обсудить, с каким счетом наши выиграют, обиделся и перед самым началом трансляции отстал наконец. Денис достал из-под стола газету и назидательным тоном прочел: «Согласно данным опроса, треть английских болельщиков накануне матча с Аргентиной воздержались от секса, считая, что такой шаг принесет их родной команде удачу». Николай не внял и продолжал дуться.

Первый тайм смотрели молча, лишь изредка вскрикивая хором, все громче и яростней, когда сперва Смерти н ударил рядом со штангой, потом Измайлов закрутил рядом со штангой, потом Никифоров со штрафного пробил рядом со штангой, потом вратарь японцев Нарадзаки украл мяч из-под носа Пименова. Когда защитник Тода, не стесняясь, снес в своей штрафной Семшова, но свисток арбитра промолчал, они были уже на ногах. Так и досмотрели до перерыва стоя. Во втором тайме Денис не удержался, пять минут они оживленно обсуждали происходящее на поле, а на шестой Инамото с десяти метров хладнокровно расстрелял ворота Нигматулина. Оставшееся время до финального свистка просидели в гробовом молчании. Не помогло…

— Пойдем! — сказал Щербак, со всего размаху хлопнув себя по колену. — Не буду я сегодня больше ничего смотреть! — пнув ногой коврик, он выскочил за порог.

Денис нагнал его только возле стоянки.

— Ящик выключил? — спросил Николай.

— Не помню…

— Ну и хрен с ним!

Дорогу им перебежала кошка. Николай остановился, шаря взглядом под ногами, Денис подумал, что и сам бы запустил сейчас камнем в кого угодно, не только в кошку, дай только повод.

— Восемь лет ждал! — продолжал Николай, не найдя, слава богу, подходящего снаряда. — Восемь лет! В девяносто шестом пролетели: в Англию на чемпионат Европы не попали, во Францию на прошлый чемпионат мира не попали, в двухтысячном в Бельгию — Голландию не попали, и вот оно, наконец, счастье привалило: поехали в Японию. На кой, спрашивается?! Чтоб обделаться, как в Штатах в девяносто четвертом? Я этого восемь лет ждал?! Или мало ждал — не заслужил?! Это коммунизм, что ли? Семьдесят лет строили-строили, не достроили — объявили: не очень-то и хотелось?!

«Я уже больше не увижу наших в одной восьмой финала, так дети увидят, а не дети — внуки», — так, что ли, Романцев рассуждает?! Ладно, не спорю, пусть Романцев о внуках заботится, если они у него есть, а у меня вот — не предвидится пока! Если раз в восемь лет на чемпионаты попадать, сколько их еще будет при моей жизни? Четыре? Пять? Я их, значит, буду ждать как манны, а эти, нравственные уроды, раз за разом будут жидко обделываться прямо мне в душу. «Чего уж там, Коля, все ж свои, ты ж знаешь, что жизнь — дерьмо…» Ладно, жизнь — дерьмо, я в курсе, я разве возражаю? На меня вам плевать, на остальных болельщиков — на пятьдесят миллионов — плевать, на себя-то плевать зачем?! Зачем собственную жизнь в дерьмо превращать?!

«Стратег!» — выкрикнул кто-то сзади. Денис плавно обернулся, кулаки сжались сами собой. «Стратег, говорю!» — новый русский хрипел в мобильный телефон, тиская его в огромной, красной и мокрой от пота ладони. «Романцев!.. — он выругался на полквартала и надрывно закашлялся. — Не, ну ты видел, что он с Измайловым учудил, а? Конь!.. Ага… Новое слово в футболе придумал, прикинь, да? Опорный хав на фланге».

— Давай выпьем, что ли, с горя, — предложил Щербак.