— А по-моему, он обеспечивает себе алиби, — сказал Ходж.

— При том, что кредитки и прочее валяются в кухне на столе? — возразил Флинт. — И вся одежда на месте? Непохоже на добровольный побег. Скорее, с несчастным недоумком что-то случилось. Вы больницы проверяли?

— Естественно! Первым делом. Все больницы во всей этой чертовой округе. Никого, подходящего под описание, к ним не поступало. Я и морги проверил, все без исключения, но там его тоже нет. Заставляет задуматься, не так ли?

— Нет, — отрезал Флинт, — не заставляет. Говорю же, когда речь идет о Генри Уилте, думать даже не собираюсь. Чтобы не мучиться.

Тем не менее после ухода суперинтенданта Флинт волей-неволей задумался над сложившейся ситуацией.

— Уилт и наркота. Ни за что не поверю, — сказал он сержанту Йэтсу. — А Ева? Вот ты можешь себе представить, чтобы она, как выражается шизик Ходж, «кидала мячи на базу»? Я — нет, хоть застрели. Уилты, может, чокнутые, но не преступники.

— Согласен, сэр, — кивнул Йэтс. — Но перед американцами Ходж их выставил в довольно-таки нехорошем свете. В смысле, вся история с Лейкенхитом выглядит, прямо скажем, не ахти.

— Ерунда, случайное совпадение. Настоящих доказательств нет ни грамма, — отмахнулся инспектор. — Будем надеяться, тамошние полицейские это поймут. Вот уж не хотелось бы, чтобы Уилты предстали перед американским правосудием. Особенно после дела Симпсона. Только подумай, телевизор в зале суда! И все юлят задницей перед камерой, как жалкие актеришки! При этом все прохвосты — нам ли не знать. — Флинт задумался. — Но куда, интересно, провалился наш Генри? Вот ведь загадка.

Глава 17

— Я жутко волнуюсь из-за Генри, — пожаловалась Ева тете Джоан. — Звоню, звоню — семь раз уже сегодня — а его дома нет.

— Может, он в колледже? Читает курс, о котором ты говорила. По традициям и культуре для канадцев.

— Но это час, от силы два в день. И не в шесть же утра, — возразила Ева. — Разница ведь пять часов, да?

— У вас на пять часов больше. Там сейчас около полуночи, — сказала тетя Джоан. Дядя Уолли, в кресле у телевизора, застонал. Весь день он изо всех сил гнал от себя мысли о докторе Коэне и своей будущей скандальной славе содомита. Увы, тщетно. А вдруг оставаться в Уилме станет невозможно? Сейчас, когда он подумывает о вхождении в фармацевтический бизнес… Ужасно неподходящее время для всякой шумихи! А тут еще на голову навязалась дура, которая не знает, что в Англии на пять часов больше, чем в Америке. А что солнце встает на востоке, она в курсе?

— Но тогда он должен быть дома! — воскликнула Ева. Беспокойство охватило ее с новой силой. — Я звоню каждый день примерно в это время, потому что к полудню он заканчивает в колледже и никогда долго не задерживается. Думаете, надо позвонить еще?

— Да, — твердо сказал Уолли. — Обязательно надо. Может, с ним что случилось. Вот в Алабаме прошлой осенью один мужик сверзился со стремянки, а жена тоже звонила-звонила, а он даже до телефона доползти не мог. А до холодильника тем более. Так и умер от голода. И жажды. Его долго никто не находил, а потом какой-то пацан залез в дом — а там уж одна кожа да кости.

Можно было не продолжать — Ева полетела к себе в комнату.

— Зачем ты такое говоришь? — укорила тетя Джоан. — Это жестоко.