– Это мое личное дело, какая у меня жена, – сказал сержант. – Не надо вмешивать ее в этот разговор.

– Ей повезло, – заметил Уилт. – Хотел бы я, чтобы и моей так подфартило.

К двум часам они оставили в покое внешность миссис Уилт и перешли к зубам и вопросу опознания трупов по зубоврачебной карте.

– Послушайте, – взмолился уставший Уилт, – у меня создалось впечатление, что зубы вас зачаровали, но в два часа ночи лично я вполне обойдусь без них.

– У тебя вставные зубы, что ли?

– Нет, да нет же, – сказал Уилт, возражая в основном только против множественного числа.

– А у миссис Уилт?

– Нет, – ответил Уилт, – у нее всегда были очень…

– Премного вам обязан, – перебил сержант Ятц. – Я так и думал, что когда‑нибудь этим кончится.

– Чем кончится? – переспросил Уилт, все еще думающий о зубах.

– А вот этим «были». Прошедшее время. Вы себя выдали. Ладно, вы признаете, что она умерла. Давайте теперь начнем отсюда.

– Я ничего такого не говорил, – сказал Уилт. – Вы спросили: «У нее были вставные зубы?» Я ответил, что не было…

– Вы сказали «у нее были». Вот это «были» меня очень интересует. Если бы вы употребили настоящее время, тогда другое дело.

– Может, это и звучит иначе, – сказал Уилт, быстро заняв оборонительные позиции, – но это ни в коей мере не меняет суть дела.

– Какую суть?

– Что моя жена, по всей вероятности, сейчас где‑то в полном здравии…

– Вы опять себя выдаете, Уилт, – сказал сержант. – Теперь вы говорите «по всей вероятности», а что касается «полного здравия», то для вас же хуже, если обнаружится, что она была еще жива, когда на нее вылили весь этот бетон. Присяжным это может здорово не понравиться.

– Сомневаюсь, чтобы такое могло кому‑то понравиться, – согласился Уилт. – Теперь насчет «по всей вероятности». Я только имел в виду, что, когда тебя допрашивают с пристрастием полтора дня, поневоле начнешь беспокоиться, как там твоя жена. Может даже прийти в голову, что, несмотря на мою убежденность в обратном, ее действительно нет в живых. Прежде чем критиковать меня за такое выражение как «по всей вероятности», попробуйте сначала сами посидеть с этой стороны стола. Вы и вообразить себе не сможете ничего более невероятного, как быть обвиненным в убийстве собственной жены, тогда как вы наверняка знаете, что ничего подобного вы не делали.

– Послушай, Уилт, – сказал сержант. – Я твою манеру выражаться не собираюсь критиковать, поверь мне. Я просто стараюсь терпеливо установить факты.

– А факты таковы, – сказал Уилт. – Как последний идиот, я по глупости выбросил надувную куклу в яму, предназначенную для сваи, а кто‑то вылил сверху бетон, а поскольку моя жена в данный момент отсутствует…

* * *

– Одно могу сказать, – заявил сержант Ятц инспектору Флинту, когда тот пришел на дежурство в семь утра, – этот Уилт – крепкий орешек. Если бы вы мне не сказали, что он раньше никогда не привлекался, я бы подумал, что он в таких делах дока. Вы точно знаете, что в архивах на него ничего нет?

Инспектор отрицательно покачал головой.

– Он еще не начал верещать, требуя адвоката?

– Об этом ни звука. Говорю вам, или он с большим приветом, или уже был в такой переделке.

Уилт действительно был.