– Например, укокошить троих. Ну, что касается меня, то они могут получить этого мерзавца назад.

– Вы хотите сказать, он еще держится?

– Держится? Да он перешел в контратаку. Сначала он довел меня до нервного истощения, а теперь Болтон умоляет, чтобы его заменили. Больше не может выдержать напряжения.

Сержант Ятц почесал голову.

– Понять не могу, как ему это удается, – сказал он. – Всякий подумает, что он невиновен. Хотел бы я знать, когда он попросит адвоката.

– Никогда, – сказал Флинт. – Зачем ему адвокат? Если бы на допросе присутствовал адвокат и лез с советами, я бы давно вытянул из Уилта правду.

* * *

С наступлением ночи в проливе Ил ветер усилился до восьми баллов. Дождь барабанил по крыше каюты, волны били в правый борт, и катер все больше и больше утопал в иле. В каюте было накурено, а атмосфера накалена. Гаскелл достал бутылку водки и пил. Они играли в слова, чтобы скоротать время.

– Так я себе представляю ад, – заявил Гаскелл, – быть запертым с парой сапфисток.

– Что такое сапфистка? – спросила Ева.

Пораженный Гаскелл вытаращил на нее глаза.

– Вы что, не знаете?

– Ну, я слышала что‑то про остров…

– Дремучая вы наша, – сказал Гаскелл. – Надо же быть такой наивной. Сапфистка это…

– Джи, прекрати, – перебила Салли. – Чей ход?

– Мой, – сказала Ева? – И…М…П… получается Имп.

– О…Т…Е…Н…Т… получается Гаскелл, – сказала Салли.

Гаскелл еще разочек приложился к бутылке.

– Черт побери, во что мы играем? В слова или в откровенность?

– Твой ход, – сказала Салли.

Гаскелл поставил Д…И…Л…Д вокруг буквы О. – Попробуй, размер подходит?

Ева посмотрела на него осуждающе.

– Нельзя употреблять собственные имена, – сказала она. – Вы же не дали мне употребить Сквизи.

– Ева, детка, дилдо вовсе не собственное имя. Это такая вещь. Суррогат пениса.

– Что?

– Ладно, проехали, – сказала Салли. – Теперь твой ход. – Ева посмотрела на свои буквы. Ей надоели эти постоянные указания, и, кроме того, ей хотелось знать, что такое сапфистка. И суррогат пениса. Наконец она составила слово Л…Ю…Б…О…В…Ь вокруг буквы О.

– У любви как у пташки крылья, – сказал Гаскелл и поставил Д…И…Д… к уже имеющимся Л.

– У вас два одинаковых слова, – заметила Ева. – Дилдо уже было.

– А этот другой, – сказал Гаскелл, – с усиками.

– Какая разница?

– Спросите Салли. Это у нее пенисомания.

– Ах ты, жопа, – сказала Салли и составила слово «педик» вокруг буквы Д. – Это про тебя.

– Ну, что я говорил? Игра в откровенность, – сказал Гаскелл. – Да здравствует правда!

Ева составила слово «верный», Гаскелл написал «шлюха», а Салли ответила словом «псих».

– Великолепно, – заметил Гаскелл, – почти так же гениально, как у Ай Чинга.

– Вундеркинд, ты меня без ножа режешь, – сказала Салли.

– Переходи на самообслуживание, – сказал Гаскелл и положил руку на Евино бедро.

– Уберите руки, – сказала Ева и оттолкнула его.