— Еще одно подобное замечание, и я разобью ваш гребень на мелкие кусочки, — пригрозил Дэниел, вернувшись к своей грубовато-властной манере. — Это вам в наказание за то, что прошлой ночью вы запустили им мне в голову.

Очевидно, он и не думал намекать на вчерашнее романтическое происшествие, но Катрин хотелось знать, помнит ли он о тех минутах нежности, или они не имеют для него никакого значения. Между тем Дэниел взял широкополую шляпу и нахлобучил ей на голову, изменив ее облик до неузнаваемости. Окинув ее оценивающим взглядом, он заправил выбившиеся локоны под шляпу.

— Отлично! — довольным тоном проговорил он. — Никто не догадается, что вы девушка. Вас примут за подростка. А теперь нам надо отправляться в путь. Жозефина была так любезна, что предоставила нам свою карету. Но сначала она хочет с нами попрощаться.

Когда они вышли из дома, у крыльца их ждала хозяйка. Они тепло попрощались, и Катрин обещала Жозефине снова приехать в Париж, как только та купит дом на берегу Сены.

— Ваши слова прозвучали довольно правдоподобно, словно вы действительно захотите навестить Жозефину, когда она переедет в Париж, — заметил Дэниел, устраиваясь на сиденье напротив.

— Я это сказала вполне серьезно, — ответила Катрин. — Хотя я не все одобряю в жизни мадам Каре, я не могу не восхищаться ее душевностью и умом. Испытания, выпавшие на ее долю, сломили бы любую женщину.

— Возможно, — согласился майор.

— У меня сложилось впечатление, что она провела прошлую ночь, развлекая гостей в комнатах для игры в карты, хотя я не сомневаюсь, что, если бы какой-нибудь джентльмен проявил к ней знаки особого внимания, она бы ему не отказала.

Катрин бросила на него подозрительный взгляд, и Дэниел стойко выдержал его, радуясь, что провел эту ночь один на кушетке. Катрин умная девушка, подумал он. Она догадывается, что когда-то он и Жозефина были в близких отношениях, но это было так давно!

— Чему вы смеетесь? У меня нос в саже? — спросила она, заметив на его лице довольную улыбку.

— Нет, но было бы лучше, если бы ваше лицо было действительно в саже. Уж тогда бы никто не сомневался, что у меня чертовски озорной племянник, моя дорогая! — сказал он, откинувшись на спинку сиденья, и закрыл глаза.

— Боже мой! Никак вы собираетесь спать? Ее негодующий тон заставил его улыбнуться.

— Вы всю прошлую ночь провели в удобной мягкой постели, а мне пришлось спать, свернувшись калачиком, в шезлонге в гостиной. Вы не представляете, как это неудобно!

Катрин быстро повернулась к окну кареты, чтобы Дэниел не заметил ее улыбку. Ей было неизъяснимо приятно сознавать, что он провел прошлую ночь один.

Тем временем кучер мадам Каре привез их в рыбачий поселок у моря, и им пришлось обойти все таверны, чтобы найти человека, обещавшего перевезти их через Ла-Манш. Дэниела это очень беспокоило. Стоило Катрин выйти из кареты, как он стал критиковать ее поведение.

— Вы опять говорите по-английски, негодная девчонка! — прошипел он сквозь стиснутые зубы, схватив ее за локоть. — Идите и ждите меня у причала! Вот, возьмите, — он запустил руку в карман и вынул несколько монет, — купите себе что-нибудь съестное у уличного разносчика. Если кто-нибудь к вам обратится с вопросом, отвечайте с набитым ртом, тогда ваш ужасный акцент будет не так заметен.

Смерив Дэниела злым взглядом, Катрин купила у разносчика пирожок и пошла на набережную. Хотя полдень выдался ясный и солнечный, с моря дул холодный, пронизывающий ветер, и Катрин очень скоро замерзла.

Но этот негодяй даже не подумал о ней, сидя сейчас за бутылкой бренди в каком-нибудь уютном трактире! — подумала она, глядя, как из бухты отходит небольшое суденышко.