— Что сегодня случится? — тихо спросила она. — Скажи, очень тебя прошу. Ты должен мне помочь.

— Помочь убежать от англичан? Ты уже сама справилась с этой задачей.

— Нет-нет… Помоги мне… Я не хочу, чтобы они пострадали. — Она тряхнула головой. — Чтобы кто-то из них пострадал.

— Ты говоришь о молодом лорде…

— О Джаспере Фиихью!

— …и о твоем приятеле…

— Да, и о Рисе. Знаешь, я…

— Нелегко любить врага.

— Я не…

Но Ронуэн не смогла заставить себя закончить фразу очевидной ложью. К тому же не приходилось сомневаться, что правда ему и так известна. Она даже почувствовала некоторое облегчение от того, что ей не надо скрывать от него свои чувства.

Ньюлин снова улыбнулся. Это была добрая улыбка. Маленький человечек и не думал злорадствовать или насмехаться над ней. Потом он поднял высохшую руку и повел ею по сторонам.

— Послушай меня, девочка. Оглянись вокруг.

Нахмурив брови, Ронуэн огляделась. Мимо прошмыгнул кролик. С ветки вспорхнули три крапивника и скрылись за деревьями. Где-то рядом раздался крик лисы, ей ответила другая, тоже находившаяся неподалеку.

Потом на поляну выскочила небольшая олениха. Она явно была чем-то напугана. Вместе с маленьким олененком она в тот же миг исчезла.

Все это было странно. Даже пребывая в смятении, Ронуэн поняла, что в лесу что-то не так. Животные вели себя слишком смело. В воздухе сгустилось напряжение. Даже деревья, казалось, беспокойно шевелили ветвями, хотя ветра не было.

Беглянка подняла глаза к небу, но облака были не такими, которые обычно появляются перед бурей. Она снова задрожала. Животные вели себя странно, а деревья… Священники часто говорили о втором пришествии, о конце света, когда грешники низвергаются в ад, а праведники возносятся на небо.

— Это конец света?

Бард не улыбнулся, и у Ронуэн тоскливо заныло сердце.

— Некоторые скажут, что да. Конец света, который они знают. Но речь идет не о том, чего ты боишься.

— Но ведь… это все равно конец света.

Ныолин обратил свое перекошенное лицо к небесам и снова закачался.

— Когда камни станут расти, а деревья нет, когда полдень станет темным, как спина жука, когда зимняя жара победит стужу, только тогда падет Уэльс, — нараспев проговорил он.

— Значит, настал этот день? — возбужденно начала Ронуэн. — Уэльс падет перед англичанами?

Бард не ответил, и она схватила его за плечо.

— Джаспер победит Риса, не так ли? Сегодня! Он убьет его! Ты это видишь?

— Я не обладаю даром предсказывать будущее, Ронуэн.

— Еще как обладаешь! Ты уже предсказал мне будущее. Так договори до конца!

— Я только читаю знаки. Деревья, птицы. Олениха и ее малыш. Но люди…

Он пожал одним здоровым плечом и посмотрел на нее — в глазах его она прочла сострадание. Ронуэн отпустила его плечо и попятилась.

— Люди свободны решать, выбрать ли им один путь и следовать им до конца или изменить его и пойти по другому пути. Я не могу предвидеть, что решит Джаспер Фицхью или Рис ап Овейн. Да и как поступит Ронуэн ап Томас — тоже.

Молодая ива покачала своими гибкими ветвями. Над ними волновался и вздыхал разросшийся куст боярышника. Ронуэн охватило отчаяние. Отчаяние и безысходность.

— Что мне делать? — прошептала она, хотя уже знала ответ на этот вопрос.