Рамид аль Рауни надеялся, что после передачи оружия, он вернется назад. Но поступил приказ контролировать деятельность Меченых и направлять их в нужное Храму русло, и он опять подчинился. Среди служителей Универсума не было принято обсуждать приказы. Но сегодня наступил последний день его пребывания на Модене. Он сразу это понял, как только услышал, как на поверхности зазвучали частые выстрелы. А потом хлопнула рапия. И еще один раз. Если повстанцы решились применить рапию, значит ситуация вышла из-под контроля.

Рамид аль Рауни стал готовиться к отступлению. Меченые, что постоянно крутились возле него, Флойд и Забияка тут же оживились. До этого они с тревогой вглядывались в потолок, словно пытались сквозь него разглядеть, что происходит там на поверхности возле дома Креста, который и приставил их к храмовнику. По его словам для охраны, но Рамид аль Рауни знал, что они следили за ним. Крест требовал доступа к новым технологиям, рапии ему было мало, он догадывался, что у храмовников есть что-то помощнее той пушки, что они подарили ему.

Рамид аль Рауни крутанул в воздухе посохом с набалдашником в виде шара, внутри которого спало дыхание Унирсума, очертил им окружность и активировал ее. Тут же пространство в окружности задрожало и поплыло, словно реальность представляла собой картину безумного художника, на которую пролили кислоту.

Рамид аль Рауни наблюдал за этим процессом с равнодушием сытого удава. В то время как меченые, что стояли рядом застыли в изумлении. На их глазах открывался межпространственный туннель, о которых они слышали лишь в страшных сказках, что рассказывал им, семилетним юнцам, бригадир, прозванный Погонщиком. Он контролировал всю мелюзгу в Наковальне.

Рамид аль Рауни замер напротив раскрывающегося портала. Он ожидал, когда сможет сделать шаг в другой мир. Меченые и прочий человеческий мусор его более не волновали. Только Забияка и Флойд имели другое мнение на этот счет.

— Эй, мужик, ты ничего не забыл? — спросил неожиданно Флойд.

Вопрос тут же поставил Рамида аль Рауни в тупик. Он начал перебирать в голове последовательность действий при открытии портала. Может, он и правда что-то забыл, упустил что-то из виду. Любая ошибка в формуле влечет за собой смерть. Изнанка Матрицы вывернет его наружу и разметает на куски по вселенным. Он обернулся, чтобы спросить, что этот меченый имел ввиду.

И тут его ударили в голову. Этот мерзкий человечишко осмелился на него напасть. Он с размаху рубанул его какой-то трубой. Так сначала показалось Рамиду аль Рауни. И только потом он сообразил, что в него выстрелили из силового ружья. Если бы не десятилетия подготовки сначала в Инториуме, а затем на передовой, его бы вырубило, но он даже устоял на ногах, хотя почувствовал, как из носа потекла кровь.

Рамид аль Рауни крутанул посох и опустил его на голову человеческого червя, что носил имя Флойда. Голова лопнула, разбрызгивая вокруг кровь. Тело рухнуло на бетонный пол. Второй меченый стоял с разинутым ртом, боясь пошевелиться. От страха его парализовало.

Рамид аль Рауни вернулся к процессу открытия портала и тут прозвучал голос. Сперва Рамил аль Рауни подумал, что это второй меченый отмер, но потом он узнал голос. Это говорил Стило, правая рука Креста.

— Куда собрался, господин храмовник? Одежду теплую прихватил?

Рамид аль Рауни резко обернулся. Он собирался было активировать посох, внутри которого спало дыхание Универсума, но увидел, что Стило держит в руках рапию, а рядом стоял Крест. Если сейчас выстрелить из рапии рядом с открывающимся порталом, то сила разрушения может быть такой, что вся территория Наковальни разложится на атомы вместе с ним. Себя было не жалко. Еще в Инториуме их готовили к тому, что они должны по первому требованию отдать жизнь во имя Универсума.