Хотя, как я слышал, этому бизнесу здесь приходит конец.
Она не слушала, что огорчило Този, человека, не чуждого сплетням, запас которых пополнялся день ото дня. Тереза разговаривала по телефону, причем новости, похоже, поступали не самые приятные.
Он повернулся к дому и увидел группу людей, направляющихся к передней двери. Полицейские. В штатском. И не местные – всех здешних служителей правопорядка Този зналв лицо.
Полицейские вели с собой двоих, мужчину и женщину в потрепанных крестьянских одеждах. Руки их сковывали наручники – мера излишне жестокая и ничем не оправданная, поскольку о сопротивлении они даже не думали.
Този отвернулся, переведя взгляд на литейную. Здание выглядело обновленным: камни отмыли, высокие окна покрасили. Скорее всего, решил Този, мастерскую отдадут торговцам сувенирами. Все прекрасно понимали, что такой человек, как Мэсситер, не допустит существование на своем острове стекольного производства.
– Так что, вы действительно объяснили смерть Уриэля произвольным самовозгоранием? – спросила Тереза.
– Нет, – коротко ответил он.
– Почему?
– Ваши возражения заставили меня задуматься. Знаете, порой мы все склонны к излишнему анализу. Человек сгораете мастерской, у печи. Кое-какие необъяснимые детали присутствуют, но все же изыскания Анны меня не убедили. Она хорошая девочка, однако порой чересчур увлекается. Молодежь склонна излишне полагаться на воображение. Годы же учат нас опираться только на факты.
Тереза пытливо посмотрела на него, словно чувствуя за этими словами нечто большее.
– Да и проблемы могли возникнуть, не так ли? Все необычное неизменно привлекает внимание. Не исключено, что кто-то пожелал бы познакомиться с вашими открытиями поближе.
– Согласен. – Он поднял бокал. – За необъяснимое.
Този все больше укреплялся во мнении, что Тереза Лупо очень привлекательная женщина. Не в смысле физической красоты, а как личность. Но и нелегкая в общении. По крайней мере он не хотел бы оставаться рядом с ней слишком долго.
Тереза посерьезнела, и Този понял, что она хочет сказать нечто важное.
– Надеюсь, вы не против, если мы поговорим немного на профессиональную тему?
– Вовсе нет. Но позвольте мне спросить вас кое о чем. Как насчет того образца, что явамдал? Вы получили результаты из Рима?
– Нет, – угрюмо ответила она.
– О!.. – Този постарался вложить в восклицание хотя бы толику сочувствия.
– Дело в том, что образцы оказались сильно загрязненными, – пожаловалась Тереза. – Вам бы следовало взгреть лаборантов в Местре.
Он неуверенно улыбнулся, не понимая, к чему она клонит.
– Загрязнены чем?
Тереза наморщила лоб, пытаясь вспомнить;
– Кетоном.
Альберто развел руками. Кетон был одним из тех веществ, с которыми приходилось работать особенно часто.
– Ужасная вещь. Токсичная. Легковоспламеняющаяся. Но без нее сейчас никуда.
Он вздохнул. Иногда правду все же приходится говорить. Да и смысла ходить вокруг да около не было.
– Должен признаться. Тереза. Те образцы, что я вам дал, были просто образцами. В лаборатории их не исследовали. С ними вообще ничего не делали. Как я уже пытался объяснить при нашей первой встрече, дело считалось закрытым. А раз так, то и делать анализы сочли излишним. |