– Может быть, – бросил недовольно Рандаццо. – Может, перетекало. А может, и нет. Что, разве в Риме откатов не бывает? Или вы такие сознательные и добропорядочные, что вам взятки и не предлагают?

   Фальконе нахмурился.

   – Мы – такие.

   – Ладно, пусть вы особенные. Но я так скажу. Если Арканджело вдруг пойдут ко дну, город обнаружит в своих финансах дыру размером с лагуну. Такое не скроешь и не утаишь. На кону большие деньги. Если начнется расследование – а оно обязательно начнется, – многим вполне приличным людям придется давать показания в суде. И это еще в лучшем случае.

   Перони вскинул бровь.

   – Я не расслышал, вы сказали «приличным»?

   – Не надо читать мне проповеди! – повысил голос комиссар. – Вы здесь чужаки и наших порядков не знаете.

   Мэсситер подался вперед и, положив руку на колено Рандаццо, укоризненно покачал головой:

   – Успокойтесь, комиссар. Не надо так волноваться. Мы имеем дело с профессионалами, а профессионалы – практичные люди. И они прекрасно понимают свою выгоду. – Англичанин посмотрел на римлян. – Я прав?

   Фальконе достал из кармана блокнот, вырвал страничку, написал что-то и бросил листок на колени Рандаццо.

   – Моя подпись. Напишите отчет и приклейте ее снизу. И тогда мы все сможем отправиться домой.

   – Не пойдет! – взревел комиссар. – Нужно, чтобы вы сами все сделали. Вы – посторонние. У вас есть репутация. Ваше заключение никто оспаривать не станет. Все согласятся с тем, что вы скажете. Уриэль Арканджело убил свою жену. Мы это знаем. Я не требую, чтобы вы подгоняли доказательства или манипулировали уликами. Я не прошу вас подписывать то, с чем вы не согласны. Факты налицо. Я лишь хочу, чтобы вы правильно и убедительно все изложили. В вашем распоряжении неделя. Потом… – Он сделал широкий жест, включавший в себя и зеленовато-голубую лагуну, и безбрежное небо. – Потом – свободны. Ну, договорились?

   Фальконе покачал головой:

   – Вы не имеете права ограничивать расследование временными рамками.

   Мэсситер открыл еще одну бутылку воды и улыбнулся.

   – У меня в запасе только неделя. Потом весь их бизнес полетит к чертям и мы вместе с ним. Я всего лишь потеряю деньги, а вот другие…

   – А если мы узнаем, что он ее не убивал? – спросил Перони.

   – Этого не будет, – устало ответил Рандаццо. – Потому что по-другому и быть не может. Послушайте, мы всего лишь пытаемся не допустить скандала, удержать ситуацию под контролем. Чтобы никто не пострадал. – Он искоса взглянул на Фальконе. – Не пострадал безвинно, без нужды. Уриэль Арканджело убил свою жену. Иного объяснении быть не может. Докажите, что я ошибаясь, и у меня не будет к вам никаких претензий. Занимайте мое место. Видит Бог, бывают дни, когда я с удовольствием кому-нибудь его уступил бы.

   Фальконе задумчиво молчал. Коста понимал инспектора: предложение и впрямь выглядело соблазнительно. Спокойное, не сулящее проблем расследование с гарантией скорого возвращения домой за еще дополнительной неделей отпуска. И пусть даже обстоятельства не совсем обычные…

   – Что именно вы от нас хотите? – спросил инспектор.

   В глазах Рандаццо вспыхнула надежда.

   – Пройдитесь по всем уже имеющимся показаниям.