— Не стоит, — ровным голосом сказал Борн. — Что бы эти люди ни прятали, мы можем использовать это для столкновения их с Шакалом. Использовать это, для того чтобы выманить Шакала, так же как и они использовали меня тринадцать лет назад.

Конклин задумчиво опустил взгляд на пол, затем снова поднял голову и посмотрел на Борна.

— В основе этого может лежать его самомнение, не так ли? — спросил он. — Чем больше самомнение, тем больше страх…

— Чем крупнее наживка, тем больше рыба… — закончил Джейсон. — Много лет назад ты говорил мне, что «гонор» Карлоса так же силен, как и его голова, благодаря чему он и продержался так долго в своем бизнесе. Это тогда оказалось правдой и это остается правдой до сих пор. Если мы сможем заставить кого-то из правительственных шишек послать ему письмо с просьбой заняться мной, убрать меня, то он клюнет на это, выпрыгнув из воды по пояс. И знаешь почему?

— Я уже сказал. Самомнение.

— Именно. Но и это еще не все. Это еще и уважение к его персоне у окружающих, заработанное Шакалом за двадцать лет непрерывной работы, начиная с Москвы. Он уже сделал себе несколько миллионов, но его клиентами всегда были наиболее неотесанные чурбаны на земле. При всем том страхе, который он вызывает, он обычный психопат. Он не оброс за свою жизнь легендами и славой, а только накопил презрение к людям, и, в конце концов, оно должно переполнить чашу его терпения и подтолкнуть к опасной черте. Тот факт, что через тринадцать лет он вдруг взялся сводить со мной счеты, только подтверждает мою гипотезу. До сих пор я остаюсь для него насущной проблемой, и мое убийство — тоже, потому что я есть продукт нашей разведки и нашего государства. Единственное, что он хочет, так это доказать, что он лучше нас всех вместе взятых.

— Похоже, что дела обстоят именно так. Кроме того, он до сих пор верит в то, что ты можешь его опознать.

— Я думал об этом, но, пойми, прошло уже тринадцать лет, и с нашей стороны не было никаких движений в его сторону, так что это маловероятно.

— Итак, ты решил начать отбивать хлеб у Мо Панова и заняться исследованием психики кровопийц?

— У нас свободная страна.

— По сравнению со многими — да, но вопрос: куда нас это может привести?

— Я знаю, что прав.

— Не слишком убедительный довод.

— Никаких фальшивок и подделок, — уверенно продолжил Борн, наклоняясь вперед, ближе к Конклину, упираясь локтями в колени и сжимая кулаки. — Карлос раскусит любую фальшь — это будет первое, что он будет искать. Наши сотрудники «Медузы» подлинные, и страх их неподдельный.

— Да, похоже на то.

— Требуется довести их до такого состояния, когда они будут готовы завязать знакомство с таким типом, как Шакал.

— Вот чего не знаю…

— Этого никто не знает, — перебил его Джейсон, — и не узнает до тех пор, пока мы не выясним, что конкретно они так тщательно скрывают.

— Если мы попытаемся использовать для этой цели Лэнгли, то ДеСоле сразу окажется в курсе. И кем бы он ни был, черт возьми, он растревожит остальных.

— Тогда работаем без Лэнгли. У меня достаточно данных для самостоятельного продолжения дела, все, что мне еще нужно, это их адреса и домашние телефоны. Ты раздобудешь их мне, не так ли?

— Естественно. Это детская работа. Но что ты собираешься с этим делать?

Борн улыбнулся и спокойно, даже с некоторой нежностью, ответил:

— Собираюсь перерывать их дома или, может быть, колоть в зады иголками, между аперитивом и закусками. Как тебе такая перспектива?

— Вот теперь я слышу Джейсона Борна.