– Психологический портрет и тип личности – это, конечно, хорошо, – сказал губернатор, – но напрямую к преступнику нас не ведет. Так, Евгений Сергеевич?

– Безусловно, Владимир Анатольевич. Это всего лишь одно из направлений в оперативно розыскных мероприятиях. На данный момент мы располагаем информацией о двух участниках преступления. Один – погибший перевозчик взрывчатки, некто Козлов. Говорить о его причастности со стопроцентной гарантией нельзя. Но есть факты, которые привязывают его к Ультиматуму крепко.

– Какие именно? – уточнил губернатор. Генерал вытащил из папки еще один лист бумаги – ксерокопию схемы, изъятой во время обыска в доме Козлова. Он молча протянул его губернатору. Яковлев быстро и внимательно изучил копию вещдока.

– Эта схема, – прокомментировал Егорьев, – изъята нашими сотрудниками при обыске у погибшего. Здесь явно изображен план некоего перекрестка. Вот, например, надпись ул. К… пересечение с улицей, обозначенной буквой П. И выше надпись: налево во двор под арку… стрелочка. Это, в принципе, может и не иметь никакого отношения к нашему делу, но…

– Дата? – спросил Яковлев.

– Дата, – ответил Егорьев. – Если человек перевозит груз – весьма, замечу, немалый груз – взрывчатки. Если тот же человек тайно хранит схему с датой, соответствующей дате взрыва в Ультиматуме… Вывод напрашивается сам: очевидно, на схеме указан адрес первого взрыва.

Невинный листок бумаги лег рядом с первым. Губернатор обвел красным фломастером цифру 20:10 на одном и надпись 20 го октября на другом. Потом поднял взгляд на Егорьева:

– Продолжайте, Евгений Сергеевич.

– Компьютерный анализ показал, что пересечений улиц с названиями, начинающимися на буквы П и К, в Санкт Петербурге более двадцати. С буквами нам, конечно, не повезло…

– В силу их широкого распространения, – понимающе кивнул головой губернатор.

– Да, – подтвердил генерал. – На П начинаются более девяноста улиц. А есть еще переулки, проезды, бульвары, скверы, набережные, линии, шоссе и так далее… всего названий на букву П в черте города насчитывается сто сорок пять. Есть проблема с переименованиями – многие люди до сих пор пользуются старыми, привычными названиями. Та же самая картина с буквой К – более сотни улиц. А с переулками и прочим – сто семьдесят объектов. Наши оперативники уже изучают перекрестки П К. Возможно, нам удастся зацепиться.

Губернатор посмотрел на схему, в глазах читался несомненный интерес.

– Далее, – продолжил Егорьев, – нами изучаются связи погибшего перевозчика. Он занимался коммерцией, так что контактов имел довольно много. Сотрудники следственной службы уже активно работают в этом направлении. В прошлом Козлов имел судимости, мы проверяем его связи по этой линии. В ИТК, где он отбывал наказание, будет командирован опытный сотрудник… Второй фигурант – сообщник нашего коммерсанта, армейский прапорщик. Он то и похищал тротил со склада. Сегодня утром мы провели ревизию – похищено сто двадцать килограммов.

– Сколько? – невольно вырвалось у губернатора. Другой реакции на эту информацию Егорьев и не ожидал. Он внятно повторил:

– Сто двадцать килограммов тринитротолуола.

Висельник на рее галеры под названием TERROR весело оскалил гнилые зубы. «Пиастры!» – заорал пьяный петух. Метались над искрящейся Невой чайки.

– Что ж, давайте обсудим, чем именно администрация может помочь в этом случае. Мне, в общем, ваши трудности с материально ресурсным обеспечением известны. Будем их решать.

Лаконично генерал лейтенант перечислял вопросы: транспорт, бензин, средства связи, контроля и наблюдения. Губернатор делал пометки в блокноте.